Разобранные

– А что, тот бугай, что помогает тебе с вертолетом, тоже в теме? – спрашивает Лев Тесака.

– Роланд? – спрашивает он с отвращением. – Ни за что в жизни! Роланд не совсем… подходящий материал для нашей маленькой группы, – объясняет Тесак. – Ты пришел передать привет от Джулиан или есть еще какие-нибудь причины?

– Я здесь, потому что хочу быть заодно с вами.

– Это понятно, – говорит Тесак, – но уверен ли ты?

– Расскажи о себе, – просит Маи.

Лев уже было собрался рассказать им дежурную историю об аресте за ограбление, но что-то заставляет его замолчать, едва открыв рот. Он передумал. В такие моменты лгать не стоит. Общение с этими людьми нужно начинать с правды, и он рассказывает им все: с момента, когда его похитил Коннор, до их путешествия с СайФаем и после него. Когда Лев заканчивает рассказ, Тесак выглядит очень, очень довольным.

– Значит, тебя должны были в жертву принести! Это очень хорошо. Ты даже не представляешь, насколько это здорово!

– И что? – спрашивает Лев. – Вы принимаете меня или нет?

Воцаряется молчание. Все становятся крайне серьезными. Лев понимает, что сейчас начнется какой-то ритуал.

– Скажи, Лев, – просит Тесак, – насколько сильно ты ненавидишь тех, кто хотел отдать тебя на разборку?

– Сильно.

– Прости, но этого недостаточно.

Лев закрывает глаза и погружается в воспоминания. Он думает о родителях, о том, что они хотели с ним сделать и как заставили его поверить в то, что он избранный, носитель священной миссии.

– Так насколько сильно ты их ненавидишь?

– Беспредельно, – отвечает Лев.

– А как сильно ты ненавидишь людей, которым понадобились бы части твоего тела?

– Беспредельно.

– И насколько сильно ты хочешь заставить их, а вместе с ними и весь мир заплатить за то, что с тобой собирались сделать?

– Беспредельно.

Да, кто-то должен заплатить за несправедливость, допущенную по отношению к нему. Они все за это заплатят. Он их заставит.

– Отлично, – говорит Тесак.

Лев сам поражен глубиной обуявшего его бешенства, но оно пугает его все меньше и меньше. Он убедил себя, что это хорошо.

– Может, он правда так думает, – говорит Блэйн.

Лев знает: стоит ему принести клятву, и пути назад не будет.

– Я должен знать одну вещь, – говорит он, – потому что Джулиан… не могла мне этого объяснить. Скажите мне, во что вы верите.

– Во что верим? – переспрашивает Маи. Она вопросительно смотрит на Блэйна, но тот только смеется в ответ. Однако Тесак поднимает руку, прося его перестать.

– Нет, нет, – говорит он, – это хороший вопрос. Серьезный. Он заслуживает хорошего ответа. Если ты хочешь спросить, боремся ли мы за какое-то дело, то нет, можешь сразу об этом забыть.

Говоря, Тесак помогает себе, размахивая руками.

– Биться за какую-то идею – это старо. Это не для нас. Мы верим в хаос. В землетрясения! В ураганы! В силы природы, потому что и мы сродни стихийному бедствию. Мы сами часть хаоса. Наше призвание – будоражить этот мир, бросать ему вызов.

– Как мы это сделали с Адмиралом, – вставляет Блэйн, хитро подмигивая. Тесак сердито смотрит на него. Маи испугана. Этого достаточно, чтобы Лев насторожился.

– А что вы сделали с Адмиралом? – спрашивает он.

– Все это в прошлом, – говорит Маи, она нервничает и злится. – Мы не говорим о прошлом. Такой принцип. Понятно?

Тесак удовлетворенно кивает, и девушка слегка расслабляется.

– Все дело в том, – говорит пилот, – что это не важно. Не имеет значения, кому мы бросаем вызов. Главное, что мы это делаем. Мы считаем, что мир время от времени нужно встряхивать, иначе начинается застой. Я правильно говорю?

– Думаю, да, – отвечает Лев.

– Значит, затем мы и существуем, чтобы придавать ему ускорение, – говорит Тесак, усмехаясь и показывая на Льва пальцем. – А ты? Вот и чем вопрос. Способен ли ты стать одним из нас?

Лев долго, внимательно смотрит на всех троих по очереди. Его родителям они бы точно не понравились. Он мог бы примкнуть к ним просто из чувства противоречия, но этого недостаточно. В этот раз все должно быть серьезней. Здесь требуется нечто большее. Но здесь и кроется нечто большее. Это нельзя описать словами, но оно точно есть, хоть и скрывается от глаз, как смертельный разряд в оборванном проводе высоковольтной линии. Лев чувствует, что в нем накопилась энергия, требующая выхода, не просто бессильная злоба, а гнев, способный толкать человека на поступки, пробуждающий волю к победе.

– Я готов, – говорит Лев.

В прошлой жизни, дома, Лев привык чувствовать себя избранным, человеком, имеющим определенную миссию. Только сейчас он понял, как ему этого не хватало.

– Добро пожаловать в семью, – говорит Тесак, шлепая Льва по спине так сильно, что у того искры сыплются из глаз.

36. Риса

Риса первая замечает, что с Коннором что-то не так. Она же первая беспокоится, что Лев сильно изменился в последнее время.