Дарсово отродье. Я выругался про себя и на себя. Так, значит, тот мой Указ, которым я прикрыл комнату, всё же кого-то зацепил. Неудивительно, что Алрос припёрся со мной разговаривать и ждал меня. Помнится мне, я, вообще, слышал в зале другое имя, а пришёл Алрос, не последняя шишка среди теневиков.
Вот и ответ, почему он так разъярился, когда я отвечал, что могу лечить.
Сколько их здесь? Три, четыре, сам Алрос, шесть, семь, восемь, трое на крышах. Одиннадцать? Плохо то, что кто-то тоже может быть Предводителем. И что значит, может? Обязательно будет, это ведь Пятый пояс, Леград. Как мне не дать никому из них сбежать?
Формации? Я, который уже готовился ломать амулет Алроса, красть печать над его головой, убивать и бежать из города, в котором раскрыли мой талант Указов, поморгал, укладывая в голове услышанное. Оно, вроде, уложилось, но мне совершенно не понравилось.
Я нехорошо улыбнулся и процедил вслух:
— У вас в городе поветрие, что ли?
— Ты о чём?
— О том, что вы тут в городе Ян чересчур умные все. Вам головы не жмёт?
— Ты снова пытаешься меня оскорбить, Орзуф? — изумился Алрос. — К чему?
— Я пытаюсь намекнуть, что ты говоришь глупости. Но раз намёков ты не понимаешь, то скажу прямо — я лекарь, таланта к формациям не имею, о чём могу поклясться хоть на амулете, хоть как. Что ты там навоображал себе, Алрос? Кто шепнул тебе эту глупость? В гостинице я использовал лишь обычный, чужой флаг формации, который ещё и действует только на слабаков. Вы же вроде поближе к столице, неужто у вас тут такие не попадаются?
Алрос несколько вдохов глядел на меня, лицо его было больше похоже на маску — ни движения, ни следа эмоции, даже не моргал. Но затем маску расколола злая усмешка:
— Ладно. Держи.
Я шагнул в сторону, и амулет пролетел мимо, упав на мостовую в трёх шагах позади.
Алрос вскинул брови, молча глядя на меня, я обернулся.
Видимо, амулет Истины.
— Подними и повтори свои слова, — жёстко приказал Алрос.
Я нарочито медленно качнул головой:
— Пусть кто-то из твоих людей подаст.
Не из тех людей Алрос, чтобы я доверял ему. То, что молчит боевая медитация и Прозрение, ничего не значит. Пусть кто-то другой первым коснётся этой штуки.
— Ладно, одной обидой больше, одной меньше, — хмыкнул Алрос, ткнул пальцем налево. — Ты, подними.
Спустя вдох мне с ухмылкой вручили чуть запылённый амулет.
Я сжал его и повторил:
— Я полная бездарь в профессиях, я лекарь, в гостинице использовал флаг.
Амулет трижды полыхнул зелёным, подтверждая мои слова, и рассыпался в моих ладонях крупным песком.
Алрос сплюнул:
— Сколько же я времени и сил с тобой потерял, ублюдок.
Я отлично понимал, куда идёт разговор, поэтому лишь ухмыльнулся в ответ:
— Если ты не знал, то ублюдками называют тех, кто не знает своего отца или матери. Мне жаль, что у тебя так вышло с родителями, но я своих отлично помню.
— Ты что, даже сейчас пытаешься меня оскорбить?
— Я?
Мне оставалось лишь покачать головой. Насколько же наглым нужно быть, насколько же нужно быть ослеплённым своей силой и властью, чтобы быть таким… таким самоуверенным мерзавцем?
Но изумление не мешало мне осторожно касаться всех, кто пришёл с Алросом. И не все, отнюдь не все из них носят амулеты защиты от Указов. Жаль только, что Предводители не пренебрегли этой защитой.
Вчера, ещё вчера нужно было покупать амулеты для тренировки, а теперь придётся так. Внаглую.
Алрос сплюнул: