Разочарованные (СИ)

– Серьезно? – уставился на нее в упор. – А ты сейчас совершенно уверена, что Снегг прав? – не унимался он. – То есть мы должны были в свои каникулы учить программу, которую мне тут должны преподавать? – Гарри даже покраснел от злости. – Почему даже в этом гребаном учебнике, в этой гребаной первой главе написано только пять самых распространённых ошибок при произнесении заклинания, а этот, –Гарри аж поскрипел зубами, – спрашивает с меня минимум десять?

– Но Гарри, их на самом деле ровно пятьдесят семь, и они прописаны в каждом учебнике на последних страницах, – Гермиона искренне не понимала, почему ребята не занимаются на совесть, а потом всегда во всем всех винят.

– Гермиона, нет таких людей, которые учатся на каникулах! – Гарри плюхнулся в рядом стоящее кресло и скрестил руки на груди. – В природе нет таких людей! Они не существуют.

– Я занимаюсь даже летом, Гарри, и вы это прекрасно знаете! – начала закипать Гермиона.– А также я всегда читаю летом литературу, которую нам рекомендуют, даже сверх этого! А ещё всегда делаю домашние задания и не только за себя! – девушка бросает на мальчиков укоризненный взгляд. – И ничего, как видите – живая!

– Да потому что ты ботанка, – неожиданно ляпнул Рон. Гостиная погрузилась в тишину. Даже камин стал трещать намного тише.

– Что ты сейчас сказал? – ошарашенно произнесла Гермиона.

Рон понял, что сболтнул лишнего, но решил настаивать на своём:

– Гермиона, как ни крути, но ведь это же правда. Можно называть тебя как угодно, но ты же сама понимаешь, что ты…

– Он не это имеет в виду! – тут же вклинился Гарри. – Ты же знаешь, ты же сама говорила, что у него чувственный диапазон, как у зубочистки. Он просто не так выразился, – Гарри изо всех сил пытался потушить пожар по имени Гермиона Грейнджер. Поттер уже сто раз успел пожалеть, что вообще начал возмущаться, но слов было уже не вернуть обратно.

– Так вот кто я для тебя да, Рон? – Гермиона тут же подскочила с дивана. – Ботанка? Зануда? Зубрилка? – девушка загибала пальцы. – И я тебе нужна только для того, чтобы списывать или вовсе за тебя делать работу? – Гермиона подлетела к Рону, который тоже уже пожалел о своих словах.

– Гермиона, ты даже выглядишь, как зау… – продолжить он не успел, Гермиона влепила ему сочную пощечину.

– Серая заучка, да, Рональд? – ещё одна пощечина. – Тогда зачем ты мне предлагал встречаться? – слова повисли в тишине, вопрос не предполагал ответа. Девушка взяла свою сумку и покинула гостиную своего факультета.

– Что же ты наделал, Рон? – Гарри схватился за голову и опустил лицо в колени. – Рон, – простонал парень, – мы тебе сто раз говорили, не разговаривай с набитым ртом и думай, прежде чем что-либо говорить.

Минут пять парни молча сидели, каждый думая и анализируя то, что только что произошло. Затем Гарри редко поднялся:

– Надо ее найти. Поздно уже.

– Пусть одна побудет, – предложил Рон. – Комендантский час. Она сейчас сама вспомнит и вернётся, а то ведь получит наказание и снятые баллы, – нервно усмехнулся Рон.

В принципе, Гарри был согласен, что подруге нужно побыть одной, но с другой стороны, так хотелось выбежать за ней, найти, обнять и успокоить, уверить, что не все такие беспардонные, как Рон. А ещё очень хотелось развернуться и дать другу в морду. И желательно, сломать нос. Чтобы он понял, что нельзя обижать девочек, подруг, сестёр. Нельзя грубить друзьям. Но Гарри просто сжал руки в кулаки и пошел в свою комнату. Комнату, которую он должен делить с Роном.

Гермиона в порыве гнева выскочила за портрет, а вот что делать дальше она совершенно не знала. Но и желания возвращаться в гостиную у девушки не было. Гермиона не имела понятия, куда ей идти. Так хотелось закрыть глаза и оказаться в своей комнате. Мама бы принесла так не любимый горячий шоколад, папа бы просто сидел рядом и гладил бы ее по волосам, совсем как в детстве. У Гермионы появились слёзы на глазах, настолько она это все прочувствовала. Вспомнив, что в этом году есть комендантский час, Гермиона решила пойти на восьмой этаж, там все-таки редко можно было кого-то встретить в это время, разве только мило целующихся парочек.

Но как только девушка поднялась наверх, то увидела, что он оказался совсем тускло освещен, а подоконник, на котором Гермиона решила поплакать, оказался уже занят. Но пускать слезы в туалете Плаксы Миртл тоже не хотелось, как и встретить старост, которые могли бы застукать ее за столь ярым нарушением правил. Или же наткнуться на группку слизеринцев.

«Астрономическая башня, – подумала Гермиона и удивилась, почему столь простое решение не пришло ей в голову сразу».

Преодолев несколько пролетов, Гермиона оказалась на верху Астрономической башни, вдыхала свежий вечерний воздух полной грудью. Она сбросила сумку и подошла к перилам. Было страшно вот так стоять на самом верху и смотреть вниз, поэтому девушка закрыла глаза. На неё потоком полились воспоминания.

«Как же ты мог, Рон? – внутри просто все ныло от обиды».