Разочарованные (СИ)

Драко кладет руку на стол, чтобы Гермионе было все прекрасно видно. Драко прочитал по губам, как она сказала: «Правая – не та». Парень улыбается. В локте он сжимает руку и медленно проводит ею по шее, словно массируя. И снова ни черта не видно. Драко чувствует кожей исходящую от девушки волну разочарования.

– Ты ведь хочешь? – спрашивает он.

– Нет, – качает головой Гермиона, прикусив нижнюю губу.

– Врешь, – говорит он и встает. По-прежнему не получается рассмотреть, есть ли у него что-то на предплечье или нет.

Гермиона переводит взгляд с его рук на лицо, отмечая его самодовольную улыбку. Подлец! Даже сейчас он ведет себя так, будто в выигрыше. Девушка громко выдыхает, когда случайно скользит взглядом ниже. По его широким плечам, мускулистой груди, по узким бедрам. Она издает еще один протяжный выдох, когда Малфой подходит к ней и встает прямо за ее спину.

Он кладет свою правую руку ей на плечо, склоняется к ней и шепчет, почти касаясь ее уха:

– Просто попроси, – его голос звучит слишком интимно. Дыхание девушки мгновенно сбивается, но Гермиона отрицательно машет головой. Она бы уже давно встала и убежала, но на ее плече лежала его рука, буквально пригвоздившая ее к месту. – Ты ведь хочешь этого, – но девушка снова качает головой, – не будь трусихой, – смеется он. – Где моя маленькая храбрая гриффиндорка? – его дыхание обжигает кожу. Сердце стучит так громко, что Гермиона уверена, что его стук слышен в самом Лондоне.

– Малфой, – скулит она.

И Драко понял. Он делает глубокий вдох, сжигая свои легкие ее ароматом. А затем медленно-медленно кладет руку на стол, чтобы она могла рассмотреть его предплечье.

Гермиона закрывает глаза, чтобы этого не видеть.

«Все же я трусиха, – проносится в ее голове мысль».

– Посмотри, – просит он. – Тебе ведь интересно, – Гриффиндорка качает головой. – Тогда посмотри ради Поттера.

Грейнджер широко распахивает глаза.

– Ты знаешь?

– Я тупой? – вопросом на вопрос отвечает он.

Гермиона кладет свою правую руку на свое левое плечо. А затем ее рука плавно перемещается на его левую руку и скользит вниз – к предплечью. Девушка опускает взгляд – чисто.

– Метки нет, – шепчет она.

– Ты боялась ее увидеть?

– Мне все равно, – кривит она душой. Ее рука продолжает скользить дальше, и вот она уже накрыла его кисть. Гермиона отмечает про себя, что у него длинные пальцы. Девушка уверена, что он вырвет руку, но он переплетает с ней пальцы.

Его рука соскальзывает с ее плеча ниже, нежно, едва касаясь девушки. И вот уже обе руки переплетены. Ее присутствие опьяняет. Девушка трясется, словно лист. Невероятным усилием воли Малфой отстраняется от нее, но в последний момент снова к ней наклоняется:

– В шесть. Не опаздывай, – и он уверенной походкой идет к себе в комнату. Как только дверь его комнаты хлопнула, девушка позволила себе выругаться сквозь зубы.

– Самоуверенный индюк! Как у тебя так только получается! – Гермиона громко хлопает дверью, влетая в свою комнату. – Тебя это должно было унизить или поставить в неловкое положение, но ты снова вышел сухим из воды! Как…. Малфой!

Девушка с ногами забирается на кровать. Руки дрожат, а в голове полная каша. Ладони горят от его прикосновений. Раньше Гермиона была уверена, что он холодный и мерзкий, а сейчас… Сейчас он был холодным, но таким близким. Не было отвращения, как ожидала девушка. Это было, словно дежавю.

Гермиона откинулась назад и сжала в ладонях красное покрывало, чтобы унять дрожь в руках. В голове что-то пульсировало, но Гермиона никак не могла уловить эту мысль. А потом белый взрыв поглотил все.

― Не плачь, ― шепчет он. ― Ты такая красивая сегодня.

― Только сегодня? ― она поднимает на него заплаканные глаза.

― Уверен, что всегда, ― шепчет он.

Девушка трясется. Возможно, от холода, а может и от недавней истерики. Это был Рождественский бал, и она была прекрасна. Он не спускал с нее глаз целый вечер. В груди что-то клокотало, когда эти дурмстранцы танцевали с ней. Больше всех его бесил Виктор Крам.

Она тоже мельком за ним смотрела. Возможно, просто случайно скользила взглядом, а может это был его пьяный бред, но он был счастлив, что она была везде, куда бы он не шел. По его скромным подсчетам он выпил не менее двух с половиной бутылок алкоголя, но он все еще уверенно держался на ногах. Но если этот болгарин и дальше будет позволять себе дерзость танцевать с ней каждый божий танец, то он напьется вдребезги.

Он сидел в противоположном углу и все видел. Вот Крам откланялся и ушел. Гермиона еще немного потанцевала одна и направилась к друзьям. Жаль. Ведь он хотел пригласить ее на танец, а она уже сняла туфельки и поставила их рядом с собой. Он залюбовался, и до его не сразу дошло, что Золотое трио ругается.

Поттер тактично молчал, а вот Уизли уже вскочил на ноги и нелепо размахивал руками, заставляя Гермиону прижиматься к спинке скамьи.