Разочарованные (СИ)

– И что? – Гермиона сдвинула брови на переносице. – Что ты мне сделаешь, а, Малфой? – девушка забылась, как тогда на Зельеварении, и ткнула его пальцем в грудь. От такой дерзости и глупости Драко даже не нашел, что ответить. – Так я и думала, – Гермиона самодовольно улыбнулась, – НИЧЕГО! – и она отвернулась к озеру.

В этот раз там не было ни русалок, ни светлячков, но оно было таким прекрасным, таким синим и спокойным. Гермиона представила себя русалкой, что могла бы уплыть от всех проблем, спрятавшись в глубинах озера. Она была одинокой. Конечно, у нее были верные друзья и любящая семья, но Гермиона чувствовала себя совсем разбитой и никому ненужной. Летом она поделилась с мамой своими волнениями и переживаниями, но миссис Грейнджер ответила, что ее девочка просто «перегорела»‎. Именно такой она себя и чувствовала – перегоревшей, как лампочка, которую люди выбрасывают, заменяя на новую.

Еще летом Гермиона почувствовала, что родители как-то изменились. Раньше они всегда интересовались делами и успехами дочери, переживали вместе с ней, мистер Грейнджер бывало даже ругался на нее. Но не этим летом. Родители не задавали лишних вопросов, как будто только сейчас, спустя пять лет поняли, что их дочь – замечательная волшебница.

Мысли Гермионы, когда ночью она лежала в своей в кровати, метались из крайности в крайность – от того, что родители ее больше не любят и до того, что они считают ее уродкой и боятся. Не выдержав этой сдержанной холодности, девушка уехала в Нору, но и там не нашла спокойствия. Особенно после приставаний Рона. Поэтому остатки каникул она провела в Дырявом котле, снимая самый дешевый номер.

Гермиона верила и надеялась, что, как только она вернется в свою любимую Школу Чародейства и Волшебства, все наладится. Но как бы не так. Все чаще и чаще она плачет. С Роном они ссорятся по малейшему поводу. Из-за нее Гарри разрывается между ней и другом. Даже Уизли-младшая затаила на нее обиду и уже не так активно с ней общается. Казалось бы, куда хуже может быть, но нет, вот, пожалуйста, второй день подряд она любуется вечерним пейзажем с Малфоем. Но тем не менее, Гермиона с ужасом отметила про себя, что после таких «встреч» на душе становится как-то легче. Как будто груз обязанностей немного ослабляет петельку на ее шее, и она изо всех сил пытается надышаться на будущее.

Когда Гермиона сюда шла, она была уверена, что расплачется от жалости и отвращения к себе, но тем не менее, она держала себя в руках. Еще раз посмотрев на Черное озеро, Гермиона поняла, что если ее одну посадить в какую-нибудь большую яму, ее слезы смогли бы наплакать еще одно Черное озеро. От этой мысли Гермиона хмыкнула, чем привела Малфоя в чувство – тот все это время ее рассматривал.

– И чего ты сюда приперлась? – Малфой повторил вопрос.

Гермиона могла начать двухчасовую лекцию, но поняла, что это не тот ответ, который слизеринец хотел бы получить. Девушка посмотрела на него, немного прищурившись. Подумав, она пришла к выводу, что он тоже приходит сюда, чтобы побыть одному или успокоиться. Приняв тот факт, что он все же нашел это место раньше, она решила уйти. Он помог ей тем, что вчера был рядом, она отблагодарит его своим уходом.

– Я уже ухожу, – Гермиона поправила сумку, которая свалилась с плеча и все это время болталась на локте, и пошла к выходу.

– Стой, блять! Ты так просто не уйдешь! – Малфой в несколько шагов сократил расстояние, что было между ними, и резким рывком развернул девушку к себе.

– Ты что себе позволяешь, Малфой? – прошипела она ему в лицо.

– Это что ты себе позволяешь? – в ответ прошипел ей Малфой. – Я тебе дважды задал вопрос и, мать твою, не получил еще ответа на него.

– Я не обязана тебе отвечать, – просто ответила девушка.

– Но я жду ответа, – не унимался парень.

– Просто я так захотела.

– Ничего, блять, не бывает просто, – Малфоя бесила эта ситуация, бесила Гермиона и бесило то, что они стоят так близко друг к другу.

– Я просто хотела побыть одна, потому что я так захотела. Неужели для меня нигде нет места? – Гермиона посмотрела на него, и в ее глазах были заметны слезы, которые вот-вот готовились пролиться.

– Но почему именно сюда? – Малфой сильнее сжал пальцы, что держали ее за локоть.

– Просто.

– Почему именно сюда? – повторил Драко, еще больше усиливая хватку.

– Я не знаю, – Гермиона была готова расплакаться от бессилия и боли прямо сейчас, но Драко не унимался, сжимая кольцо своих пальцев все плотнее и плотнее. – Отпусти, мне больно, – попросила она, но слизеринец был на взводе.

– Я повторяю, какого Салазара, ты приперлась именно сюда, – он буквально орал ей в ухо.

– Ты оставишь на мне синяки, – услышав это, Драко тут же разжал пальцы, и Гермиона потерла руки. Он был так близко, что Гермиона почуяла запах алкоголя.

– Пьяный урод, – сказала она, пятясь пройти к выходу, но, немножко не рассчитав траектории, она попятилась к стене.

– Что ты сейчас сказала? – Малфой грозно стал надвигаться на нее.