Разочарованные (СИ)

Вопреки ожиданиям Гермионы, слизеринцы вели себя адекватно. Одна половина молча поджимала губы в немом укоре, другая – мимолетно улыбалась, но были и такие, кто плевался ей вслед, если рядом не было Теодора.

Когтевранцы заключили пари, которое азартно поддерживал факультет Слизерина – беременна ли Грейнджер или нет, раз Теодор решил сделать ей предложение на этом курсе, а не по традиции – на следующем.

Настрой гриффиндорцев никак не изменился – они еще с начала года сделали для себя вывод, что Гермиона для них потеряна, когда ее стали слишком часто замечать в компании Теодора Нотта и Блейза Забини.

Одни пуффендуйцы ей чистосердечно улыбались, а после сразу возвращались к своим делам. Они были далеки от всего этого и им были совершенно не интересны эти политические события в виде замужества маглорожденной и чистокровного.

Но было кое-что еще. Малфой. Малфой, который доставлял неприятности и словно специально искал стычек с Ноттом. Однажды дело приняло такой оборот, что Драко оторвал знак отличия на мантии Нотта. Все это происходило в Большом зале и больше ста учеников было этому свидетелями. Но Теодор снова не ответил на выпадку Драко, вместо этого он лишь снял с себя галстук и швырнул в друга со словами “тебе нужнее”.

И это все очень пугало Гермиону. Она боялась за себя, боялась за Нотта. И по-прежнему боялась за Гарри.

А Панси Паркинсон с огромным удовольствием наблюдала, как ее друзья скатываются вниз. В их отчаянии она находила свою свободу.

Гермиона и Тео сидели вдвоем в гостиной Башни старост.

– Если ты не уверена, то ты всегда можешь встать и уйти, – Нотт легонько сжал ее коленку.

– Нет, все в порядке, – солгала Гермиона.

– Точно? – Теодор прищурил глаза.

– Конечно, – она оставила быстрый поцелуй на его щеке. Страх липкими пальцами погладил позвоночник, заставляя вздрогнуть. – Ты ведь знаешь, что он мне не нравится, и вряд ли понравится. Я бы даже сказала, что у нас война, но поскольку мы вынуждены жить в одном помещении, то у нас… кхм.. перемирие, – нашлась девушка. – Чего ты смеешься?

– Просто представил, что бы тут творилось, если бы Поттера назначили старостой, и он тут жил с Драко.

Гермиона прыснула в ладошку, и Тео сделал вид, что поверил, будто никакой неловкости и в помине не существует.

– Все нормально, – она запустила ладонь в его мягкие кудри. – Я знаю, как Малфой и Забини важны для тебя.

– Верно, – на автомате ответил слизеринец. Он любил, когда девушка перебирала его волосы.

– А Блейз мне сказал, что вы практически каждый вечер проводили вместе.

– Было, да. Так что пару раз в неделю я могу составить тебе пару на вечер, – радостно закончила Гермиона.

– Всего лишь пару раз в неделю? – он распахнул свои глаза, обжигая Гермиону нежностью.

– Посмотрим на твое поведение, – игриво ответила девушка, Теодор тут же перекинул ее ноги через свои колени и поцеловал.

Он понимал, что был таким глупцом, когда потерял столько времени в погоне за мечтой. Его руки стали более настойчиво гладить девушку, что доверчиво к нему жалась в ответ. Даже ткань одежды не скрывала жар ее тела.

– М-м-м, Нотт, – откинула она голову назад, и Теодор тут же начертил своим влажным языком какой-то непонятный узор на нежной коже, что вызвал табун мурашек.

– Если ты так пытаешься саботировать нашу встречу, то я совсем не возражаю, – хрипло пробормотал юноша ей на ухо.

– А это идея, – улыбнулась Гермиона.

Гермиона была совершенна спокойна, она знала, что Нотт не зайдет дальше позволенного. Хотя она и была готова позволить ему абсолютно все, но Теодор был в каком-то плане консервативным. Он мог своим пальцам чуть дольше задержаться на ее спине, когда пропускал девушку в кабинет, или же быстро, но от этого не менее чувственно, целовать ее в коридоре на глазах у всех, но он никогда не позволял учителям их застукать. Посторонние глаза никогда не видели то, что им не предназначалось. Но при этом Теодор любил неожиданно появиться среди коридора, когда она дежурила, и прижать к одной из стен, медленно целуя и сводя с ума.

– Блять, остановитесь или я блевану, – попросил Малфой, который незаметно для них зашел в гостиную.

– Тебе надо на шею повесить колокольчик, – предложил Нотт, который был разочарован, что Гермиона прервала поцелуй и слегка от него отодвинулась.

– Вы в школе находитесь, так что это вам следует быть осторожными, – парирует Драко, усаживаясь в кресло.

– Да ладно, Драко, тут все свои, – отмахивается Нотт.

– Именно поэтому ты в расстегнутой рубашке?

– Жарко, не находишь? – хмыкает Теодор.

– Нахожу, – облизнул Малфой верхнюю губу. – Очень даже, – с этими словами Драко тоже расстегнул свою белоснежную рубашку, обнажая верхнюю часть груди. Румянец на щеках Грейнджер утверждал, что она оценила.

– А где Блейз? – спросил Нотт.

– У него намечается бурная ночка с Паркинсон, поэтому он не сможет к нам присоединиться, так что если у вас были другие планы на вечер, то вперед.

– Да нет никаких особых планов, – улыбнулся Теодор Гермионе.

– Ну в карты все равно поиграть не получится, – с сожалением заметил Драко.