Разочарованные (СИ)

блюдая страшные вещи, порой даже мерзкие. Но Гермионе нужны были ответы. Только поэтому она капнула в свечи амортенцию – чтобы понять, что Реддл к ней чувствует, есть ли шанс на… безопасность. Да, безопасность – Гермиона назвала это именно так.

– Никогда бы не подумал, что тебе нравятся такие тяжелые запахи, – вдруг сказал Темный Лорд.

– А тебе?

– Они напоминают о Хогвартсе, а для меня он был домом, – качает волшебник головой. – Такой душистый и такой тяжелый запах, – он поглубже вдохнул. – Словно я снова иду по длинным темным коридорам, освещенными факелами.

– А еще? – улыбнулась Гермиона. Ведь должно быть три составляющих.

– Море, Грейнджер, – протянул Реддл, о чем-то размышляя. Гермиона буквально видела, как он ушел в себя. – Боль и тина.

Она хотела задать ему вопросы, но надеялась, что Лорд сам еще что-то скажет.

– А третье составляющее – это кровь.

– Почему? – на не сразу поняла, что сдала себя с потрохами. – Но как ты узнал?

– Я не вчера родился, – пожал плечами Том, и Гермиона смогла разглядеть в нем хоть что-то человеческое, что, возможно, могло бы вызвать жалость или понимание. Но Реддл тут же на корню задушил ее порыв. – Потому что вся моя жизнь – борьба. С самого первого дня.

– Но…

Но он ее перебил:

– Но это не так интересно, как то, что чувствуешь ты.

Но в этом и проблема – она ничего не чувствует. Она хотела уловить горький вкус апельсина, но не могла унюхать даже кислого яблока.

– Я бракована, – покачала головой девушка.

– Какое совпадение, я тоже, – Темный Лорд скривил губы, а затем похлопал себя по колену, четко давая понять, чего он ждет от девушки.

И Гермиона вздрогнула, ведь полноценной близости у них не было давно, чему она была очень рада. С ним всегда было больно, поэтому Гермиона предпочитала работать ртом. Кажется, полоса удачи закончилась.

– Закрой глаза и почувствуй, – шепчет Реддл. И Гермиона с огромной радостью прикрыла глаза. Но что надо было почувствовать? – Почувствуй легкий морской бриз, стань свободной, – Реддл поглаживал острую женскую коленку левой рукой.

Она не знала, какое море должна почувствовать. Соленое? Как ее слезы? Что он от нее хотел? А потом девушка вспомнила, как в Италии в окне видела море. Теплые воспоминания захлестнули, перенося туда, где хотя бы несколько мгновений, но она была счастлива. Жаль, что это была очередная фальшь.

В себя ее привела ладонь Реддла, настойчиво поглаживающая внутреннюю часть бедра. Определенно, абсолютно все – абсолютная ложь.

Но сегодня Реддл дай ей поблажку – она все сделала сама. И было не больно – физически. Но Реддл снова дал ей повод задуматься. Он умел удивлять. И это было страшно.

А на следующий день, прямо с утра, он снова ее удивил. Она куталась в теплую мантию, а холодный ветер насквозь пронизывал ее, унося часть тепла с собой, словно откалывал часть души.

– Где мы? – поежилась Гермиона, пытаясь угадать место, вдруг это бы помогло Гарри.

– Воспитатели вывозили нас сюда на каникулы, – Реддл был напряжен, и Гермина видел это по его позе. А потом девушка вспомнила его второй ингредиент.

– Расскажи об этом месте, – попросила девушка, встав сбоку от Темного Лорда.

– Оно грязное.

Гермиона оглянулась по сторонам.

– Вполне милое, – возразила Грейнджер.

– Оно испачкано грязной кровью.

И Гермиона его не понимала. А он снова был далеко, в своих воспоминаниях.

Ее глаза были васильковыми, а непослушные пряди волос напоминали колосья пшеницы. Она единственная, кто за него заступилась. Нет, не так. Она единственная, кто над ним не подшучивала и не обзывала. А еще она пресекала своим строгим взглядом любые шалости.

Она много читала, как и он. Она была интересным собеседником, и ему нравился ее гибкий ум. Впервые он поцеловался с ней, а она обещала его ждать, когда он уехал в Хогвартс.

Он тогда был ребенком и не был одержим своими идеями. Ему даже нравилось, что она маггла и совсем далека от магии. Онв ведь могла буквально боготворить его.

В то лето он снова вернулся в приют, но она уже была другой, но по-прежнему отзывчивой на его ласки. А потом он увидел, как под старым деревом она взяла в рот. И это был не его член.

Спустя двадцать минут он рыдал под тем самым деревом, когда парочка закончила свои дела. А потом к нему снова приползли змеи – они всегда приползвли, когда ему было плохо. А потом нашли ее труп. Утонула, но на щиколотках отчетливо были видны следы, будто кто-то ее удерживал. И снова все подумали о Реддле, который был безутешен.

Но первая любовь быстро проходит, а разбитое сердце снова готово кому-нибудь довериться. И в этот раз Том выбрал равную – волшебницу. Очаровательную когтеврану Элизабет Уоррен. Маленькую Элли.

Она не блистала особой красотой, напротив, была слишком зажатой и даже не симпатичной. Ее дразнили даже собственные подружки, а она пряталась за толстыми очками и погружалась в книги. Он уже тогда узнал, что он особенный, что у него есть великое наследие – она показала. Тайком они встречались в женском туалете по ночам. Она была единственной, кто могла держать его в ежовых рукавицах. И он обещал ей. Обещал.