Разочарованные (СИ)

– Я всегда буду ее любить, – он рывком поднялся на ноги и подошел к окну. До сих пор так и не любил темноту, ведь в темноте он потерял все.

– Она мертва и тянет нас всех ко дну! – не удержалась, выкрикнула экс-Паркинсон.

– Нет, она просто спит, – возразил мужчина. – Она, как солнце, умирает каждый вечер, но утром всегда нас радует. Просто мое утро еще не наступило, – подытожил мужчина.

– Ты сходишь с ума, Блейз, – И Панси вылетела из кабинета, пока мулат в очередной раз не сорвался на ней.

У Блейза все было под контролем. Как и должно быть к тридцати годам. Красивая жена, замечательный ребенок и собственное дело. И он бил кулаком в лицо тому, кто утверждал, что Скорпиус – не его.

Он прекрасно понимал, что Грейнджер не хотела бы растить его избалованным мальчишкой, поэтому Скорпи рос не в одном из особняков в окружении эльфов, а в самой обычной квартире в центре Косого переулка. Правда, квартира была двухуровневая, и в ней можно было разместить человек десять, но это все было неважно.

В ящике стола лежали документы. ОФициальные бумажки, где он мог поставить подпись, и тут же стать Скорпиусу отцом. Но имеет ли он на это право. Несколько раз он хотел рассказать об этом Драко, но каждый раз губы сковывало, словно замок вешали. Конечно, он ведь Хранитель этой тайны.

С каждым днем Скорпиус напоминал Грейнджер – такой же гибкий ум и неимоверная жажда знаний, Маленький любитель читать ночами в библиотеке. Эти синие глаза, в которых Блейз похоронил себя заживо, отрекаясь от всех, кроме него. Эти его кудряшки.

Маленькая копия Нотта.

Поэтому Блейз не мог позволить себе поставить закорючку – хотелось верить, что они ошиблись. Он хотел верить, что сам ошибся, и друг жив. Просто снова покоряет мир, выворачивает его наизнанку.

У Забини все было под контролем. Ровно до сегодняшнего дня, пока Малфой не вывалился из камина. Казалось, Малфой хотел что-то сказать, но никак не решался.

Драко были нужны ответы. Он медленно сходил с ума, и врачи не могли помочь ему. Все его сны, предчувствия и мысли списывали на посттравматический симптом.

И Малфоя такой ответ не устраивал.

Ему повезло, ведь он вышел сухим из воды. Авада, брошенная в Темного Лорда, на суде перевесила все плохие поступки его семьи. Он был оправдан. В дальнейшем он смог найти работу в Министерстве магии, и даже добиться внушительных высот.

Бывший Пожиратель – глава Аврората. Фантастика – говорили все. Идеально – считал министр магии. Только бывшее зло могло насквозь видеть себе подобных.

С девушками у него не складывалось – от слова совсем. Он никак не мог забыть Асторию, что буквально умерла на руках. Не мог забыть – но было не больно.

А по ночам он метался в кровати и выл. Он не понимал, почему она не оставляет его в покое. Почему он? Они ведь чужие люди. Но Грейнджер постоянно приходила к нем во снах.

Каждое утро он дрожал в горячем душе.

– Я не такой, – шептал парень. – Я ведь не насильник. Я не мог. Или мог?

Он ничего не понимал. ОНи ведь ненавидели друг друга. Но весь мир знал, что она собой прикрыла его от непростительного. Твою мать, зачем?

То самое пресловутое гриффиндорское безрассудство? – Наврятли.

Кто ответит?

Сегодня он был в доме на площади Гриммо. Присматривался к будущему владению, он ведь Блэк. А потом сорвался, как ошпаренный. И теперь он здесь.

– Так и будешь там стоять или все же выпьешь?

– Мне нужны ответы, – Драко сел напротив друга, отхлебывая прямо из горла.

– Мне тоже.

– Почему у меня провалы в памяти?

– Тебе же уже сто раз повторяли, – Блейз закатил глаза. – В тебя угодило какое-то неизвестное проклятие, вот у тебя и беда с памятью.

– Допустим, но почему я не помню именно ее?

– И это тебе уже сто раз объясняли. Она умерла на твоих глазах, практически, руках. И мозг просто отторгает этот факт.

– Я ничего не могу вспомнить о ней.

– Это нормально.

– Но она мне снится, и такое чувство, будто это обрывки воспоминаний, – шепчет Драко.

– Это твоя хорошая фантазия, – улыбнулся Блейз, но напрягся.

– Ты хочешь сказать, что у меня с ней ничего не было?

– Ты сам орал, что никогда и ничего с магглорожденными у тебя не будет, – фыркнул Блейз.

За окном первый раскат грома.

– И я ее даже не насиловал?

– Малфой, что за херня?

– Просто пытаюсь логически себе объяснить…

– Это не твое, – улыбается мулат.

Но Малфой невозмутимо заканчивает :

– Откуда у меня с ней ребенок.

Второй раскат грома, и улыбка медленно сползает с лица Забини.

– Почему ты молчал одиннадцать лет? – серые глаза прожигают Блейза.

– Я до сих пор не уверен, что он твой.

– Он мой.

– Как ты узнал?

– Был на Площади Гриммо и кое-что увидел.

– Что?

– Фамильное древо Блэков, – ответил Малфой. – Представь мое удивление, когда я увидел там не просто себя.

– Ну-у-у… Эм, поздравляю.

– Одиннадцать лет, Блейз. Ты держал меня в дураках одиннадцать лет!

– Зачем ты здесь? – шепчет мулат, а за окном очередной раскат.

– Угадай.

– Ты пришел забрать его? – что-то обрывается внутри.

– Ты хороший отец, а я пока не готов к этому. Мы должны что-то придумать с этим, но сейчас мне нужно что-то другое.

– Что?

– Ответы.