Разочарованные (СИ)

– Святой Годрик! – восклицает она, накрывая голову подушкой. Но ей кажется этого мало, и она сверху накрывает подушку одеялом. Определенно, так легче. Под приглашённые стоны девушка вернулась в свой сон, к своему туману, который бережно ее обволакивал, заполняя собой легкие и забирая боль.

Кончив ей на ягодицы, Малфой по привычке размазал, чертя какой-то символ. Привычным движением он очистил их обоих заклинанием.

– Тебе пора, – застегивает он ширинку.

– Я думала, что смогу остаться.

– Определенно нет, – он кутает ее обратно в мантию Забини.

– Но почему? – спрашивает она его, когда Драко за локоть тянет ее к выходу.

– Потому что так было всегда, – теряя терпение, отвечает блондин, когда они спускаются по лестнице.

– Но был уже отбой! Вдруг меня поймают?

– Панси, мать твою, ты же волшебница, – закатывает он глаза, – достань палочку из задницы и зачаруй себя, – рекомендует он, выталкивая ее за портрет.

– Но… – начинает Панси, но проход уже захлопнулся.

Драко проводит рукой по лицу, будто снимая напряжение. Не помогло. Он медленно поднимается по лестнице, отмечая, что комната Грейнджер первая. Это просто издевательство – несколько раз в день проходить мимо. Врагу не пожелаешь.

Малфой замер у ее двери. Ласково провёл руками по косяку, замечая едва заметные вмятины – следы его слабости. Затем он потянулся к дверной ручке. Но рука замерла буквально в паре миллиметров. Пальцами сжав воздух, вместо металла, он прошёл мимо. С каменным лицом и пустым сердцем.

Сбросив одежду на пол, он упал лицом в подушку. Год обещал быть тяжелее, чем парень мог себе представить. Драко забылся тревожным сном, а луна приятно освещала его своим светом, подчеркивая все изгибы его юношеского, мускулистого тела, приятно оттеняя цвет его волос. Только уродливым пятном на нем сияла метка Волан-де-Морта. В лунном свете она казалась особенно зловещей. Такой мерзости было не место на столь юном и прекрасном теле. Но она была – ослепительно чёрная. Была и будет.

Комментарий к Глава 7

Всех с наступающими праздниками!

Следующая глава выйдет до середины января.

Делитесь впечатлениями 🥰

Огромное спасибо чудесной Анечке 💙

Берегите себя 🙌🏻

========== Глава 8 ==========

Комментарий к Глава 8

С днем рождения меня.

Прохладная вода приводила в чувства. Драко с детства помнил: горячая ванна, чтобы расслабиться, холодный душ, чтобы смыть боль или привести мысли в порядок.

Сейчас он пытался разложить мысли по полочкам, прижавшись лбом к дверце душевой кабины. Холодная вода мощной струей лилась на его затылок, а затем стекала вниз, оставляя влажные дорожки на его спине и груди. Капли воды с глухим звоном разбивались об пол душевой, прерывая ход мыслей слизеринца.

Утром Драко написал два письма домой. Одно – для матери, второе было вложено в первое и адресовано Беллатрисе Лестрейндж. Драко с сожалением признал, что ответа от тетки он ждал сильнее, чем от своей матери. Хотя он был уверен, что Беллатриса напишет ему всего одно слово: «‎Невозможно».

Драко гордо носил фамилию Малфой. И для него это было не просто фамилией. Быть Малфоем – значит быть верным. До конца. Семье и идеалам. И как типичный представитель своего рода, он терпеть не мог слабость. Болезни и слабость. Последнее Люциус презирал особенно сильно. Драко знал, что его мать уже через два часа после его рождения была затянута в тугой корсет и танцевала с Люциусом на празднике. Потому что отец ненавидел слабых. И Драко перенял эту ненависть. Люциус многочисленными пытками и изысканными избиениями выбил из сына слабость.

И сейчас Малфой казался сам себе мерзким и неблагодарным, потому что его мать быть больна. Арест и заключение Малфоя-старшего подкосили Нарциссу. Драко знал, что особой любви между ними не было. Люциус был фанатичен, а его жена просто боялась. Сначала за себя, потом за сына. Затем страх превратился в ужас. Ужас – в смирение. А потом Нарцисса поняла, как надо носить фамилию Малфой.

Но сейчас эта гордая и безумно красивая женщина угасала на глазах. Иногда она улыбается воздуху, будто рядом с ней кто-то есть, а иногда разговаривает сама с собой. Она была Малфой, и именно поэтому она не могла обратиться в больницу Святого Мунго или к другим специалистам. Малфои могли довериться только их семейному лекарю, но и тот смотрел на Нарциссу печальными глазами, предлагая ей новые снадобья.

Когда Драко смотрел на мать, ему будто вырывали заживо сердце. Это было хуже Круцио от Темного Лорда. Нарцисса верила и пыталась заразить этой уверенностью Драко, повторяя, что Темный Лорд им поможет.

Но Драко точно знал, что Темному Лорду на них наплевать. Особенно хорошо он это понял летом, в одной из гостиных Малфой-мэнора, скорчившись от боли на полу и по кусочкам выплевывая свои легкие. Сломанными руками он пытался прикрыть лицо, чтобы не пугать мать, пока Темный Лорд заставлял ее смотреть. Настолько это было бесчеловечным, что сама Лестрейндж отводила глаза в сторону.

– Он просто мальчик, – шептала миссис Малфой, – прошу вас, остановитесь.