Разоренное гнездо

– Я тебе все объясню, но не сейчас, со временем. У меня есть к Алексу вопросы, связанные с его семьей. Он точно ни в чем не замешан. Просто мне кажется, что я когда-то очень давно знал его мать. Возможно, но я этого не утверждаю. Пусть он ответит на мои вопросы, все прояснит, и тогда ты все поймешь. Или я ошибаюсь, и понимать вообще нечего.

– Боюсь, уже никто никому ничего не прояснит, – горестно сказала она, – иначе мне не звонили бы из полиции.

Наташа опустилась на кухонный стульчик, как старушка, которая только что убрала со стола после поминок, и мне вдруг стало совсем не по себе.

Ей перезвонили довольно скоро, она нажала на звонок моей квартиры, но не стала дожидаться, пока я открою. Увидев пустую лестничную клетку и открытую входную дверь в ее студию, я понял все.

– В парке нашли тело молодого человека с огнестрельным ранением в сердце, – механическим голосом бормотала Наташа, – паспорт при нем имелся, а телефона не было. Полиция запросила операторов связи, и им сообщили, какой номер у Алекса. Сделали распечатку звонков, выяснили, что в его российской симке мало контактов, а самый активный – это мой номер. Вот они и позвонили, спросили про него, просили опознать.

А дальше начался кошмар. Наташа рыдала, я попытался ее утешить, но меня самого трясло, и на ватных ногах я вернулся в свою квартиру, где меня уже поджидала Алиса с вопросом:

– Что за вой из-за Наташиной двери?

Пришлось сообщить ей плохую новость, и вскоре кошмар – как тайфун – поглотил весь наш тихий, респектабельный особняк. Даже трудно сказать, сколько прошло времени, прежде чем к нашему дому подъехали две машины: одна полицейская, другая с надписью «Следственный комитет». Вошли люди: два оперативника и следователь, молодой, холеный, очень строгого вида парень. Они спросили, где проживал гражданин Испании Алекс Кински, я проводил их к Наташиной двери и вошел вместе с ними. Одному из оперов это показалось странным, и он спросил, кто я, собственно, такой и почему другие жильцы высыпали из своих квартир. Вроде как свадьба не намечается.

– Мы тут все родственники, живем в одном доме. Мы очень близкие люди, – попытался объяснить я.

– Ну если вы родственник, тогда можете пройти, – сказал он, – но только не все сразу, разумеется. Табора не надо. Мы поговорим со всеми.

На фото с места происшествия был, несомненно, Алекс, и следователь еще раз попросил плачущую Наташу приехать на официальное опознание. Я вызвался сделать это сам, чтобы поберечь нервы женщины, на самом деле я понимал, что другой возможности увидеть своего сына у меня уже не будет. Последовали формальные вопросы, следователь переписывал из паспорта данные Наташи, расспрашивал о том, как долго Алекс проживал в ее квартире, чем занимался, какие отношения их связывали.

– Итак, пока мы представляем себе все только приблизительно, – сказал следователь. – Он когда-нибудь говорил вам, зачем приехал в Россию?

– Очень неопределенно, – ответила Наташа, – искал родственников по материнской линии… Вроде так.

– На что он жил? Если он не работал, он должен был на что-то жить. Или вы давали ему деньги?

Вопрос прозвучал настолько оскорбительно, что меня передернуло, хотя совсем недавно я и сам думал, что деньги пацану дает Наташа. Моя сестра тоже оскорбилась, насколько это было возможно в ее ситуации.

– Насколько я знаю, деньги ему присылал дедушка из Испании, – сдержавшись, сказала она, – периодически ему приходили эсэмэски, на которые он радостно восклицал: «О! Виза-мани!» После чего писал деду сообщение с благодарностью и обязательно меня куда-нибудь приглашал. Ну… когда не было локдауна и все работало. Иногда делал какой-нибудь милый подарок. Если вы видели распечатку с его карточки, то там это отражено.

– Мы это знаем.

– Зачем тогда спрашиваете?

– Только я здесь решаю, какие вопросы необходимо задать, так что потерпите. И постарайтесь вспомнить, что необычного имело место в последние дни. Может, какие-то контакты, которых раньше не было. Или он с вами делился своими подозрениями о чем-то. Или, например, говорил, что одолжил кому-то крупную сумму… Вспоминайте, Наталья Юрьевна, мы сами все найдем, просто ваша помощь сэкономила бы нам время и значительно сократила бы путь.

Наташа беспомощно пожала плечами.

– Ничего такого не было, хотя… несколько дней назад мне показалось, что в наше отсутствие кто-то заходил в квартиру.

– И это вы называете «ничего не было»? Это очень серьезно, постарайтесь вспомнить все до мелочей.

В этот момент я, практически слившийся с обоями и переставший кого-либо интересовать, напрягся настолько, что пот заструился у меня по спине.

– Из чего вы сделали вывод о том, что в вашей квартире кто-то был? – повторил свой вопрос гладколицый следак.