Разорванная Земля

Когда первое Искажённое существо из многочисленной группы приблизилось к Энгельсу и жадно всосало в себя его руку хлюпающими губами, глаза мертвеца открылись. В них больше не было той осмысленности, которую он обрёл после освобождения из утробы Удильщика. Напротив, теперь он, как и все присутствующие на поляне, казался столь же чужеродным и неестественным для этого мира. Он вырвал руку из пасти существа, а затем обвил его шею плетью из волос и подтащил к себе. Тварь сопротивлялась, но была значительно слабее. Через минуту Мертвец впился острыми зубами в плоть чёрного ламантина и начал жадно пожирать его. Остальные бросились в рассыпную, осознав, что этот противник ещё жив и куда проще отыскать другую пищу в городе. Благо, жителей в нём оставалось ещё в избытке.

Поглотив последний кусок жертвы, Чёрный Человек поднялся на ноги и расправил плечи. От былой внешности не осталось и следа. Теперь он весь, целиком, казался будто испачканным, залитым чернильной субстанцией.

Двигаясь по тропе в сторону аномалии, он был един с бушующим вокруг него светопреставлением. Фиолетовые молнии, десятки или даже сотни Чёрных, снующих по улицам Шахтинска в поисках пищи, и смертоносная дьявольская воронка над городом. Он стал гармоничной частью всего происходящего, как и его страждущие и голодные собратья, многоликие воплощения Хобота.

Глава 32 По другую сторону

Весь путь через шахту занял четыре часа. Автобусы с гражданскими и ранеными ехали в середине группы, в авангарде находилось несколько бронемашин, а замыкали процессию фургоны с солдатами. После столкновения с мутантами в предгорной долине военных осталось не больше семидесяти человек — лишь половина от первоначального количества объединённого отряда Гробченко и Метисова.

Как и предполагал Фёдор, обнажённая порода аридиума настолько истончила барьер между лакунами, что никто практически не заметил его при прохождении, разве что старики почувствовали необычную ломоту в костях, но списали её на свою метеочувствительность.

Как и было отмечено на карте, которую полковник тщательно изучил в Замке, шахта № 5 действительно пронизывала скалистый регион системой тоннелей. Два из пяти были завалены после взрывных работ, ещё два вели к соседним шахтам, но вот последний тоннель заканчивался выходом на другую сторону горного кряжа.

Когда группа транспортных средств покинула тёмное и затхлое царство Аида, небо над землёй уже начинало светлеть. Звёзды гасли одна за другой, сменяясь заревом на востоке. Но самое удивительное, что отметил полковник — здесь не было ни малейшего намёка на ту чертовщину, которая творилась в соседней лакуне. Относительно небольшое расстояние в двадцать — тридцать километров, а такое ощущение, что они попали в другой мир.

Отдав приказ разбить стоянку на поросшем кедровыми соснами горном плато, с которого открывался отличный вид на тайгу, Метисов ещё раз проверил охрану и поспешил к своему строгому начальству. Последнее он застал в самом мрачном расположении духа. Гробченко теребил в руках браслет, отобранный недавно у Акудника-младшего, пытаясь добиться от того хоть малейшей реакции.

— Товарищ генерал-майор, позвольте доложить. Вверенный мне отряд разбил стоянку. Солдатам и гражданским понадобится небольшой отдых…

— Да плевать мне на это, Олег, — прорычал Гробченко, зверем косясь на полковника. — Не видишь что-ли, не работает проклятая штуковина.

Метисов кивнул, не сильно удивлённый этим откровением.

— Вероятно, вам всё-таки понадобится помощь нашего пленника. Или, в крайнем случае, можно привлечь к проблеме профессора Беликова. Если он выживет, конечно.

— А ведь это гениальная идея, — оживился генерал. — Как, кстати, его дела?

— Пока рано об этом говорить, — уклончиво ответил Метисов. — Фельдшер полагает, что шансы есть, но небольшие. Процентов тридцать.

— Скажи этому коновалу, — взорвался Гробченко, — что я, генерал-майор объединённых сил Северо-Восточных Лакун, требую от него сделать всё, если понадобится, костьми лечь, но повысить вероятность.

Надо же, усмехнулся про себя полковник, а ещё недавно демонстрировал куда меньший интерес к здоровью профессора.

— Будет сделано, — кивнул Метисов. — И ещё, у меня небольшая просьба. Хочу попросить вас похлопотать перед Советом о присуждении капитану Шеварднадзе очередного звания. В этом походе он проявил себя просто отлично.

Генерал нахмурился.

— Снова печёшься о своём протеже? Ну допустим. Если мы все живыми вернёмся в ставку, так и быть, выдвину его кандидатуру на рассмотрение. Доволен?

Полковник с улыбкой кивнул, после чего откланялся и отправился в свою машину, чтобы ухватить хотя бы пару часов столь необходимого ему сна. Прошедшие сутки были бессонными и чересчур длинными.

* * *