Разорванное время

В поселке все уже было готово к празднеству. Жителей поселка уже известили о некоторых странностях гостей, и, идя им навстречу, хозяева расставили предназначенные для праздничной трапезы столы прямо на земле.

Увидев толпу встречающих, люди взмолились о пощаде. В конце концов им удалось выторговать полчаса для того, чтобы хотя бы помыться и немного привести себя в порядок.

На это время основной удар ликующих летунов принял на себя бесстрашный Икар. Он с радостью демонстрировал всем желающим голову механика и снова, в который уже раз повторял историю о том, как ему удалось ее добыть. Следует отдать ему должное, он не приукрашивал фактов и не преувеличивал своего вклада в победу.

Зато уж потом хозяйское гостеприимство обрушилось на людей в полной мере. Смены блюд на столах происходили почти незаметно, но регулярно. Длинные, проникновенные речи, произносимые летунами, плавно, как нескончаемая песня, перетекали одна в другую. То и дело людям преподносили подарки, главным образом искусно сделанное холодное оружие. Пришлось им продемонстрировать и действие своего оружия, расколов, ко всеобщему восторгу, огромный валун, специально для этой цели принесенный летунами.

На этом празднике людям впервые довелось попробовать изготовляемый летунами легкий хмельной напиток. Цвет у него был темно-зеленый, а вкусом он походил на перебродившее пиво. Видимо, спиртное употреблялось летунами только по большим праздникам. Киванов по этому поводу заметил, что пьяным подниматься в небо запрещают всегда и везде.

Позже, когда речи пошли на убыль, явно сделавшись короче, в руках у летунов появились музыкальные инструменты. Используя большой набор разнообразных по формам, размерам и характерам звучания барабанчиков, трещоток и колокольчиков, оркестр летунов одну за другой выводили удивительные мелодии с рваным, раскачивающимся ритмом, совершенно непривычные для людского восприятия, но в то же время завораживающие и волнующие. Музыка словно звала куда-то, пытаясь напомнить о чем-то давно забытом, но все еще бередящем душу.

Под вечер, когда заходящее дневное светило окрасило небо над поляной в багровый цвет, люди стали свидетелями необыкновенного зрелища – воздушных танцев летунов. Причудливые и весьма сложные фигуры танцев исполнялись летунами настолько легко, изящно и непринужденно, что возникала полнейшая иллюзия того, что танцоры не парят на крыльях, а обладают чудесной способностью ходить по воздуху.

Не привыкший к шумным празднествам Кийск незаметно отошел в сторону от веселящейся толпы и присел на траву у дерева.

Через некоторое время к нему присоединился Вейзель.

– Удивительный праздник, – сказал он. – Никогда не видел ничего подобного.

– Мне тоже нравится, – согласился с ним Кийск. – Только я немного устал.

Какое-то время они оба молчали, глядя на сияющие огни и кружащиеся вокруг них тени.

Музыка на поляне ненадолго умолкла. Передохнув не более минуты, музыканты начали новую, еще более сложную, чем предыдущая, мелодию.

Вслушиваясь в замысловатый ритмический узор, Вейзель слегка наклонил голову.

– Ты обратил внимание, что музыкальными инструментами, как и оружием, владеют все без исключения летуны? – спросил он у Кийска.

– Возможно, обучение музыке входит у них в систему подготовки воинов, – предположил Кийск.

– Мне кажется, что это связано с особенностью слухового восприятия летунов, – высказал иное мнение Вейзель. – Я заметил, что некоторые музыкальные инструменты издают звуки, которые наше ухо просто не способно уловить. К тому же летуны с первого раза запоминают и легко воспроизводят любой, самый сложный ритм. То, что я им показывал, они повторяли играючи.

Внезапная, еще не до конца осознанная идея, или вернее даже просто ее предчувствие заставило Кийска вскочить на ноги.

– Что случилось?

Кийск взмахнул рукой, приказывая Вейзелю умолкнуть, – мелькнувшая искрой мысль легко могла погаснуть, потеряться, запутавшись среди вороха других, совершенно бесполезных и ненужных сейчас. Что его так поразило в словах Вейзеля? Что такого особенного он сказал? Что-то об особенностях слухового аппарата летунов и об их способности без труда воспроизводить однажды услышанный ритм... Есть!

Позабыв о Вейзеле, Кийск бросился в центр круговорота веселящихся летунов. Из всей этой огромной толпы ему был нужен только один – Икар. Но отыскать его было совсем не просто при том, что все летуны казались Кийску на одно лицо и ни один из них не понимал, о чем спрашивает его человек. Мелькание ярких световых пятен и теней окончательно смазывало все различия. Здесь даже знакомого трудно было узнать.

Кийск уже совершенно отчаялся найти Икара, когда неожиданно кто-то из летунов схватил его за руку и что-то оживленно защебетал. По отметине на виске узнав Белолобого, Кийск вцепился в него, как тонущий в спасательный круг.

– Икар! Мне нужно найти Икара! – закричал Кийск, стараясь перекрыть звучащую отовсюду музыку.

Белолобый понимал имена, которыми люди называли его и других знакомых им летунов. Кивнув, он сделал Кийску успокаивающий знак рукой.