Разорванное время

Летун снисходительно усмехнулся, – мол, что за вопрос! – и тонко, пронзительно свистнул.

– Тебе это что-нибудь говорит? – спросил Кийск у Чжои. Дравор немного подумал и отрицательно мотнул головой. Кийск разочарованно щелкнул пальцами.

– А что это должно было означать? – спросил Вейзель.

– Когда механик издал этот свист, он говорил о Новой Вселенной, – ответил Кийск. – Я подумал, что, возможно, таким образом он обозначил координаты нужного нам локуса.

Задумавшись, Вейзель медленно провел указательным пальцем по носу.

– Икар, – обратился он к летуну. – А ты не мог бы воспроизвести этот свист медленно, разложив его на отдельные звуки?

Летун пошевелил губами, наморщил нос и издал серию коротких попискиваний различной тональности.

Словно подброшенный невидимой пружиной, Чжои вскочил на ноги.

– Повтори еще раз, – взволнованно попросил он летуна.

Икар снова повторил тот же набор звуков.

– Есть! – Чжои радостно хлопнул себя по бедру. – Это именно то, что нам нужно! Координаты кодируются частотой звука!

– Ты уверен, что точно воспроизвел каждый звук? – строго спросил у летуна Кийск.

Икар обиженно засопел.

– Извини, – похлопал его по плечу Кийск. – Это я на всякий случай.

– Это они! Точно они! – Чжои достал из кармана черную пластинку ключа. – Я могу прямо сейчас открыть вход в Лабиринт!

– Э, нет, – Кийск проворно выхватил у него из руки ключ. – Займемся этим завтра, на свежую голову.

Чжои виновато потупил взгляд.

Кийск обнял Икара за плечи и, посмотрев на Вейзеля, сказал:

– Наш друг снова отличился. Придется с оказией прислать ему еще одну голову механика.

Глава 16 B TУMАHE

Кийск думал, что Белолобый обидится, когда он скажет ему, что устал от празднества и хочет лечь спать. Но летун воспринял его слова с пониманием.

– Все верно, – сказал он. – Воин всегда должен быть хорошо отдохнувшим и готовым к бою.

Вейзель и Чжои тоже решили больше не возвращаться к веселящейся компании.

Белолобый проводил людей до отведенной для них платформы на дереве, к краю которой предусмотрительно была подвешена веревочная лестница.

Чжои, утомленный богатым на события днем, завернулся в покрывало и мгновенно уснул. Земляне же еще долго лежали глядя в потолок и слушая приглушенные расстоянием и листвой звуки непривычной музыки летунов. Они думали об одном и том же – о том, что скоро им предстоит покинуть мир крылатых людей и снова спуститься в неведомые глубины Лабиринта, чтобы, блуждая по коридорам, искать дорогу к конечному пункту их долгого, нелегкого пути. Что ожидало их там, в локусе? Победа или смерть? А может быть, и то, и другое одновременно? Ответа на этот вопрос не знал, наверное, и сам всемогущий Лабиринт.

"Не такая уж могучая сила этот Лабиринт, – подумал Кийск, засыпая, – если его собственное будущее, жизнь на Земле и, возможно, судьба всего Мира зависят от пяти самых обыкновенных людей".

А праздник между тем продолжался всю ночь. Сияли огни, звучала музыка, раздавались громкие крики и смех. Летуны ликовали, упиваясь своей победой.

После полуночи пришел Берг, довольный прекрасно проведенным вечером и тем, что, кидая бумеранги в цель, не ударил в грязь лицом перед летунами, хотя привычнее ему было бы обращаться с иным оружием. Вот если бы был у него в руках тяжелый четырехполосный трассер "Фостер", тогда бы он показал им класс стрельбы по мишеням!

И уже на рассвете двое летунов, тихо и весьма деликатно посмеиваясь, втащили на платформу бесчувственное тело Киванова. Проснувшийся Кийск помог им уложить Бориса и накрыл его покрывалом.

Заслышав возню, проснулись Чжои с Вейзелем.

– Ну что? – шепотом обратился к ним Кийск. – Попробуем?

Втроем они тихо, стараясь не шуметь, спустились на землю и вышли из поселка летунов. Перед ними до горизонта расстилалось огромное поле, залитое густым, плотным слоем предутреннего тумана, достигающим колен.

– В этом киселе мы ничего не увидим, – разочарованно произнес Вейзель.

– Если что-нибудь получится, то непременно увидим, – уверенно заявил Кийск. – Действуй.

Он протянул Чжои ключ, который забрал у него накануне.

То ли от утренней прохлады, то ли от волнения, дравор зябко передернул плечами. Взяв ключ, он зажал его между ладонями и, прикрыв глаза, сосредоточился. Прежде чем начать работу с ключом, Чжои вспомнил кодированные сигналы, услышанные накануне от Икара, и мысленно повторил их. Затем еще раз, быстро и без задержки, добиваясь почти автоматического воспроизведения. Если не возникнет каких-либо новых осложнений, то все должно было получиться так, как надо.

Вейзель и Кийск терпеливо ждали, поглядывая то на сосредоточенное лицо дравора, то на туман, в котором тонули ноги.

Лицо у Чжои сделалось неподвижно-каменным, точно таким же, как в тот миг, когда он впервые пробовал преодолеть Барьер. Минута следовала за минутой, и ничего не происходило. Кийск сохранял видимость спокойствия, но так же, как и Вейзель, у которого непроизвольно подергивались брови, начинал нервничать. Теперь оба они смотрели только на Чжои, ожидая его объяснений по поводу причины очередной неудачи.