Разорванный круг

- Ты, Валентин Герасимович, партработник молодой и многого не видишь, говорил он. - У директора нашего ошибка одна и та же, постоянная и углубляющаяся - переоценка сил общественности. Правда, партия призывает к развитию общественных форм деятельности, но у Брянцева в душе нет уголка, в котором умещалось бы чувство меры. Он выпустил из рук последнюю узду, с помощью которой мог управлять. Идите, лошадки, куда хотите, сами ориентируйтесь. И еще одно: для чего так себя выставлять? Появилось у тебя что-то стоящее - приди в партком, посоветуйся. Одобрят - и пойдет как инициатива парткома. Это тебе, Валентин Герасимович, в копилку. А он - нет, в свою копилку складывает. Бах, бах - и готово: его идея. Одобряй, не одобряй - заявочный столб поставил. Помяни мое слово: получится у нас неуправляемый завод.

Пилипченко вздрогнул. Шуточное ли дело: неуправляемый завод! И удивительно, до чего совпадает терминология Карыгина с терминологией секретаря райкома. Тот тоже как-то эти слова произнес, непривычные и... страшные.

Или вот недавно пришел он с председателем заводского комитета профсоюза и Карыгиным убеждать Брянцева присвоить звание цеха коммунистического труда первому заготовительному, которым руководит Гапочка. На днях должно состояться партийное перевыборное собрание, а на заводе нет ни одного цеха коммунистического труда. Брянцев решительно восстал против присвоения, как восставал всегда, когда об этом заходил разговор.

- Сколько в цехе бригад коммунистического труда? - спросил он. Двенадцать? А всех - двадцать одна? Так вот, когда все бригады получат это звание - пожалуйста. А пока повременим.

Напрасно говорили Брянцеву, что на заводе синтетического каучука уже четыре цеха стали цехами коммунистического труда, а на нефтеперегонном пять. Он стоял на своем:

- Такое высокое звание не должно присваиваться сверху. Оно завоевывается снизу. Завоюют его все бригады - значит, цеху можно присвоить автоматически.

Его убеждали, что неприлично как-то получается: создается впечатление, будто их завод отстает. И райкому партии неудобно перед остальными районами и горкомом.

А Брянцев опять свое:

- Пусть другим районам будет неудобно, что присваивают высокое звание не по заслугам. У нас такого не случится. Прогулы в цехе есть?

- Четыре.

- Выходы в пьяном виде?

- Два.

- Учеба?

- Лучше, чем у остальных, но не очень. Зато рабочих-исследователей много, более сорока. И хорошо работают.

- Этого недостаточно.

Тогда пошел в атаку Карыгин. Стал доказывать, что звание цеха коммунистического труда можно дать авансом, что эта мера воспитательная, она заставит людей подтянуться.

Брянцев взглянул на него уголком глаза.

- Я в принципе против авансов. По той простой причине, что люди разные и коллективы разные. Одни стремятся аванс отработать, а другие, получив его, почиют на лаврах, решив, что взяли бога за бороду.

Брянцев подумал, закурил папиросу, сделал затяжку, одну, вторую. И вдруг его осенило:

- А знаете что? Давайте присвоим звание коллектива коммунистического труда институту рабочих-исследователей. Чем у них не коммунистический труд? Тут даже формула посложнее: "От каждого по возможности, каждому... ничего, кроме морального удовлетворения". - И стал философствовать: - Вы смотрите, друзья, как эта форма труда опрокидывает представления об общественной работе. Принято считать общественной такую работу, которая не дает никаких материальных благ тому, кто ее делает. Но она ведь и не создает никаких материальных ценностей. А эта форма труда благ не сулит, но ценности создает колоссальные. Сколько наши исследователи сэкономили государству за три года? Три миллиона рублей. А с антистарителем под десять миллионов подберемся. Да, да, товарищ Карыгин. Не делайте кислого лица.

- Есть одна украинская поговорка, Алексей Алексеевич. Не обидитесь? Карыгин выжидательно посмотрел на Брянцева.

- Давайте.

- "Дурень думкою богатеет..."

- А без думки и богатый обеднеет, - отпарировал Брянцев.

Договорились вынести предложение на заседание завкома профсоюзов. Но вышли от Брянцева - и Карыгин опять принялся за свое.

- Вам кажется, вы над ним верх взяли? Да он же вас, как мальчишек, облапошил. Цеху звания не присваивать, а институту - дать. А что такое институт по сравнению с цехом? В цехе и партийная организация, и профсоюзная, а в институте ни той, ни другой. Вот и получается: там, где командуете вы, звания не заслужили, а там, где единоначальник он, коллектив коммунистический. Логика?

Ничего не скажешь, логика железная. Пилипченке неловко, что сам не додумался до таких тонкостей. Но на этот раз у него зарождается недоверие к своему наставнику. А не демагог ли Карыгин? По сути, вся оригинальность его мышления состоит в том, чтобы в любом душевном движении человека, который ему не нравится, в любом поступке выискать дурные мотивы.