Разорванный круг

"Рассуждает серьезно, а поступает, как мальчишка", - подумал Брянцев и спросил с серьезным видом:

- Чем же ты их озадачил? Своими парадоксами? Вроде как тогда в Москве меня?

Валерка не потерял апломба.

- Да подбросил парочку ежистых фразочек.

- Что пить будем? - спросил Брянцев с провокационной целью.

- Я, пожалуй, пивом обойдусь... - явно важничая, изрек Валерка.

Брянцев усмехнулся про себя. "Ну и арап. Сколько апломба! Ишь, пивом обойдется. Вроде ему уже разрешается кое-что покрепче". Позвал официантку:

- Две бутылки пива, два шашлыка.

- Дядя Алеша, а вы хитрее, чем я думал, - сказал Валерка. - Пустили бы вы ребят по заводу с каким-нибудь недотепой, нанюхались бы они резины, наглотались сажи - и все впечатления. А так они завод глазами Кристича увидели. Изнутри. Потом еще Целин их поднял с вышки посмотреть. А признайтесь: вы нарочно вошли, чтобы тонус у нас подвинтить?

- Зашел не нарочно. Но если ты говоришь - подвинтил, тем лучше. Как тебе Кристич, понравился? Теперь ты его воочию увидел.

- А вы обратили внимание, что он на разных языках говорит?

Брянцев удивленно вскинул брови.

- С инженерами - как инженер, с рабочими - попроще. Даже строй речи у него меняется. А с этими несмышленышами - как педагог.

"Замечает то, чего не заметит и взрослый. А Еленка все еще считает его ребенком". Алексею Алексеевичу очень хотелось узнать, что решил Валерка, но он не спросил его об этом. Преждевременно и неосторожно.

Официантка принесла заказ и, хотя Брянцев не просил ее, поставила перед ним рюмку коньяку - всегда безотказный и оправдывавший себя местный способ выполнять план.

- Дядя Алеша, значит, вы настаиваете, чтобы я шинником стал? - разливая по фужерам пиво, спросил Валерка.

- Я тебе предоставляю полную свободу выбора. А с шинным заводом знакомлю для начала. В субботу поедем на нефтеперегонный, у меня там дела, а потом на завод синтетического каучука.

Валерка молча резал жесткий шашлык. Брянцев почувствовал, что мальчик болезненно воспринял этот уклончивый ответ, и ему стало жаль его. Мальчишку, конечно же, угнетает фальшивое положение матери, он по-своему переживает за нее.

- После школы, Валерик, тебе, очень может быть, придется пойти на завод, - мягко сказал Брянцев. - Очевидно, на шинный, потому что мы втроем мама, ты и я - будем жить в городе, где есть шинный завод. И уясни себе еще одно: если ты станешь шинником, каких неоценимых советчиков приобретешь в нашем лице!

- А это... уже решено... у вас с мамой? - Валерка запнулся, внезапно оробев.

- Да, - просто, без нажима сказал Брянцев и заметил, что у Валерика повлажнели глаза.

Чтобы не смущать его, Алексей Алексеевич отвернулся, стал смотреть на реку.

По-вечернему длинные тени деревьев прикрыли воду, сделали ее синей и холодной. А у того берега, где река простреливалась солнечными лучами, вода горела, и странно и тревожно было видеть парусные шлюпки, невредимо скользившие по пламенеющей поверхности.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

После размеренной, от звонка до звонка, работы в институте с давно знакомыми людьми Елене радостно было в непривычной обстановке испытаний.

Лаборатория приютилась во дворе базы бытового обслуживания "Крымоблавтотреста" на окраине Симферополя, и тут с утра до вечера толчея. Сдача машин на прокат проходит мирно, но возвращение неизменно сопровождается пререканиями и даже скандалами. Сдающему машину непременно приписывают такое количество повреждений, какое даже неопытный автомобилист не сделает и за полгода. Кто прав, кто виноват - разобраться трудно. Может быть, "арендатор" не заметил повреждений, а скорее всего, работники базы увидели то, чего не было на самом деле.

В лаборатории народ подобрался озорной, веселый, и хотя все здесь моложе Елены, никто этого не замечает, даже она сама. Называют все друг друга по именам, и Елене это не только не обидно, но даже приятно. Ходит она в комбинезоне, который ладно сидит на ее стройной фигуре и очень молодит.

Обязанности у нее хлопотливые: следить за тем, чтобы не нарушались правила испытаний, но, главное, осваивать метод изучения шин с помощью изотопов. У нее три колонны легковых автомашин. Одна ходит на Мелитополь, другая - на Судак, третья - по кольцу через Ялту и Севастополь. Самая беспокойная - мелитопольская. Эта колонна испытывает облученные шины, и их приходится замерять на износ изотопным способом два раза в день. В лаборатории беспрерывно щелкают счетчики - инженеры совершенствуют новый метод определения износостойкости. Это очень важно. В скором будущем уже не придется гонять машины до полного износа протекторов - шестьдесят, сто тысяч километров, достаточно будет пробега в шесть тысяч километров.

Елена неизменно присутствует при введении изотопов в шину. Ей нравится наблюдать, как Писаренко, надев белый халат и специальные резиновые перчатки, вооружается шприцем и бережно, словно перед ним живое существо, делает укол под наружный слой протектора, вводя изотопы. Писаренко заметно важничает, проводя эту операцию, и хотя она элементарно проста и безопасна, никому ее не передоверяет.