Разр

Джедда вновь начала подходить к двери, и Разру на этот раз не было противно, что он её пугал. Какой-то мстительной части его это даже нравилось, и весь стыд, который он испытывал за страх, был заглушен воспоминаниями о криках хранителей.

— Говори!

Джедда подпрыгнула.

— Я… мои сёстры… Мы с сёстрами… нашли камни. В пещере…

— Чушь собачья! — Очевидная ложь разорвала последнюю слабую нить контроля, и с ревом Разр схватил Джедду за горло и прижал к стеллажу оружия Великой Демонической Войны Талас. — Ты их украла. Убила людей, которые хранили камни, и украла их.

— Нет! — Она царапала его руку, которой он сжимал горло, и яро качала головой. — Только одного человека. Моя сестра её убила. А я и другая сестра выкрали два камня и сбежали. Когда мы уходили, люди были живы.

Ярость и боль алой пеленой затуманили зрение, поэтому Разр приблизил к себе Джедду.

— Сразу после этого они умерли, — отрезал он. — Их жизни были связаны с камнями. Когда камни украли, люди умерли. Очень медленно. Их органы отказывали, кости ломались. Они съели сами себя. И это длилось часами. — Разр задрожал от силы гнева и ужаса воспоминаний. Молодого человека, который был связан с драгоценным камнем Разра, звали Набебе. Разр спас его от неминуемой смерти в детстве, когда его бросили на улицах Багдада восемнадцатого века. Разр вырастил его, обучил и даровал ему вечную жизнь, пока у него был драгоценный камень. У Разра сорвался голос, когда он рассказывал Джедде о том, что произошло с человеком, которого он считал своим сыном. — Набебе кричал, пока горло не начало кровоточить и он не захлебнулся собственной кровью, а я не мог это остановить. — Разр мог лишь обнимать парня и клясться в том, что одарит повинного той же участью.

— Господи, — прохрипела Джедда. — Извини, я не знала. Я предполагала, что только эльфы связаны с драгоценными камнями. Я имею в виду, люди… они люди. — Она перестала сопротивляться Разру. Её глаза наполнились слезами, но они его не успокоили. — Это было так давно…

— И что с того? — шокировано, спросил он.

— Послушай. Мы… с сёстрами… Тогда всё было иначе. — Она протянула руку, пытаясь снова оторвать его пальцы от горла. Разр ослабил хватку, но прямо сейчас хотел держать её там, где она была, где он чувствовал биение её сердца под ладонью. — Моральное воспитание эльфов происходит посредством впитывания драгоценных камней. Самоцветы из мира людей в основном нейтральны, а драгоценные камни из царства демона обычно испорчены злом. Затем идут зачарованные камни. Самый мощный камень, который мы поглощаем, становится нашим камнем жизни, без которого мы умрём, и он же нас направляет. — Сглотнув, она облизнула губы, словно ей нужно было время найти слова и надышаться. — Видишь ли, когда рождаются эльфы-драгоценщики, у родителей есть драгоценные камни, готовые напитать рождённых младенцев.

Он немного расслабил хватку, и Джедда слегка расслабилась, и румянец на щеках стал бледнеть.

— Нейтральные камни?

— Не всегда. Очевидно, что мировоззрение родителей играет роль, но важен и фактор сестринства. — Она прочистила горло. — Теперь ты готов услышать остальное? Проще говорить, когда тебе не угрожают смертью. — Очевидно, так и есть. — Я никуда не уйду, — поклялась она. — Да и куда идти? Я не знаю, как отсюда выбраться.

И это очевидная правда. К тому же, дверь заблокирована Разром. Кроме того, ему не нравилось бить женщин. А ещё он отчаянно хотел верить, что она никого не убивала. Что очень неудобно, ведь он обещал Набебе отомстить, найти воров, вернуть камни и вновь спасти мир.

Чертыхнувшись, он отпустил Джедду и отступил. Гнев немного ослабел, и у Разра появилось чувство вины при виде красных отметин на горле Джедды.

— Спасибо, — она подняла руку и потёрла горло. — Как я уже говорила, эльфы-драгоценщики весьма конкурирующий вид. Так как для выживания нам нужны самоцветы, рядом с ними мы начинаем активничать. Члены семьи убивают друг друга за один маленький рубин. — Она замолчала, и Разр подумал, крылась ли за этим какая-то история? — Когда мы с сёстрами родились, родители постарались не дать нам сражаться за камни, поэтому вручили по волшебному камню жизни с уникальными направлениями. Манде достался злой, Рейне — нейтральный, а мне — добрый.

Разр нахмурился.

— Почему родители навязали твоей сестре зло?

Джедда посмотрела на рубин Люцифера, словно искала слова.

— Добро и зло — индивидуальны, так? — она слабо улыбнулась. — В моём мире, все камни и направления нейтральны. Те, кому достались самоцветы зла, могли остаться жить в мире эльфов. От них это и ожидается. Но не всегда так выходит. — У неё задрожал голос. — Так случилось и с Мандой.

Как бы странно это ни звучало для Разра, он полагал, что не мог судить, учитывая, что некоторые ангельские традиции были столь же чёрствыми и жестокими. Он почесал подбородок и попытался собрать всю новую информацию воедино.

— Ладно, я понимаю, что сёстры не должны были сражаться за самоцветы, но что сдержит вас от драки за, например, обручальное кольцо с не зачарованным бриллиантом какой-то дамы?