Разрешаю любить или все еще будет

— Хорошо-хорошо Юрий Александрович! Все будет сделано. У меня есть на примете одна женщина. Она не раз обращалась ко мне с трудоустройством. Правда, лет несколько эта женщина работала не по специальности, но навыков своих не потеряла. Я думаю, что она вам будет полезна.

Я дал добро. Даже не спросив ее фамилии, и в моем коллективе появилась Наталья Михайловна. Винить Ватуринову я не мог, хоть мне и показалось странным то обстоятельство, что она ни разу не назвала фамилии человека, которого мне предложила принять на работу.

С Кустиной я встретился не сразу. Она успела несколько месяцев поработать, прежде чем предстать передо мной. Я не ожидал. Забежав к себе на фирму, мне нужен был Максим Григорьевич, я, не найдя его в кабинете, спустился с антресолей и прошел в цех. Там мне попался Виктор Андреевич мой бывший одноклассник. Он, тяжело перенес увольнение из армии. Очень долго переживал, нигде не работал — перебивался на пенсию, но я вместе с Семеном уговорил его и Виктор Андреевич пришел ко мне на фирму заместителем директора по безопасности.

— Послушай друг, — остановил я своего бывшего одноклассника, — ты не знаешь, куда это запропастился ваш директор?

— Он, на участке контроля продукции, — ответил мне Виктор Андреевич. Я похлопал его по плечу и направился на участок контроля. И тут передо мной прошла невысокого роста женщина. Я увидел ее со спины: узкие плечи, талия и крутые бедра. Что-то в ней было мне знакомо, я смотрел, и не мог предположить кто она?

Женщина подошла к рабочему, обрабатывавшему на станке заготовку, и заговорила с ним. Поравнявшись, я взглянул на нее. Это была Кустина.

— Здравствуйте Юрий Александрович! — нежным голосом тут же поприветствовала меня Наталья Михайловна и странно захихикала.

— Здравствуйте! — был мой ответ. Я не ожидал ее увидеть, и она это почувствовала.

— Вот мы и встретились, — продолжила разговор Кустина. — Я, когда узнала от Надежды, что ты набираешь к себе на фирму работников, и никого попало, а из своих людей уговорила ее взять и меня. Она вначале, ни в какую! Подойди, говорит к Юрию Александровичу и поговори с ним.

Ну, как я могла подойти к тебе? Мне дочь Женя рассказала о твоем телефонном звонке. Ты ведь в последнее время со мной не очень-то и хотел общаться. Так ведь? Не хотел? …. Ну, что молчишь, разве я не права?

— Нет, не хотел! На то были причины. Они больше касались не тебя и Фокова, а моей работы. Правда, мне и сейчас некогда. Я тороплюсь. Вот через неделю, если все будет хорошо, и я переберусь к вам, тогда и поговорим!

— Согласна! — ответила мне Кустина и снова занялась своими делами.

Я разыскал Максима Григорьевича. Мы прошли к нему в кабинет. Там я передал ему информацию для подготовки и подписания новых договоров с фирмами и в заключение сказал:

— Максим Григорьевич готовьте мне кабинет. Я с институтом прощаюсь, ухожу. Было, конечно, много хороших моментов. Как ни как мы с вами отдали ему много лет. Сейчас ситуация совершенно иная. Основная деятельность НИИ не та, что раньше — это получение денег от сдачи помещений в аренду, и от сбора процентов, учрежденных им фирм. Жалко, но науки уже нет.

В тот же день я зашел к Надежде Анатольевне Ватуриновой. Она из-за дефицита на фирме помещений все еще работала на дому. Ей готовили комнату. Необходимо было обшить стены вагонкой, поставить двери и завести мебель.

Я неторопливо открыл дверь, поздоровался. Едва Надежда Анатольевна меня увидела, как лицо ее изменилось. Она меня понимала, как никто другой. Я с нею и с ее сестрами в детстве разорял на болоте гнезда диких пчел. Мы добывали мед. Чтобы не быть искусанными, нам необходимо было действовать слаженно, без слов.

— Я, здесь ни причем! — еще с порога сказала Надежда. — Выясняй это с Наташей. Ты ее близкий друг, не я. — Ватуринова последнее время редко когда обращалась ко мне на «ты». Наверное, в тех случаях, когда мы говорили не о работе. А тут ее словно прорвало. Я еле успокоил женщину.

— Ладно тебе, будет. Я ведь просил подобрать инженера-технолога с задатками исследователя? Ты и подобрала! А то, что это Кустина — другой вопрос.

— Я разговаривала с Евгением Станиславовичем! Думала его привлечь. Но он отказался. Сказал мне, что он нездоров, и предложил Наталью Михайловну. «Юрий Александрович не пожалеет», — вот его слова!

Фоков сам отпустил Кустину. Он ее как бы отдал мне. Ватуринова жила в селе и хорошо знала о моих взаимоотношениях с Евгением Станиславовичем и Натальей Михайловной. Я получил то, что хотел.

Уходил я из НИИ тяжело. Директор института долго упирался, не отпускал, требовал отчета. Я его предоставил.

Он покопался в моих бумагах и сказал:

— Я так и знал. Совместное предприятие разорено. Ни одного нового договора на будущий год. Этого и следовало ожидать!

— Вы правы. Ваш аппарат с нами не работал, когда предприятию нужна была самая элементарная помощь, мне сыпались лишь одни требования. Я ведь не сразу пришел к мысли, уйти из института. В нем я проработал много лет, сделал диссертацию, защитился, стал ученым. Мне он дорог. Но что мне оставалось делать?