Разреши мне побыть с тобой еще чуть-чуть.... (СИ)

Он разделил с ним одиночество, убрал его. Стер, как стирал в свое время трусость и никчемность Савады.

Киллер ничего не говорил. Но его сбивающееся дыхание и легкая дрожь рук говорили сами за себя.

Тсуна успокаивал его поцелуями в кончики пальцев.

Их первый поцелуй. Тогда Савада впервые ослеп. На пять минут. Но этого хватило для полноценной истерики.

Реборн влепил ему звучную пощечину, после чего впился в губы.

Жадно. Жестоко. Ставя свое клеймо, печать.

Губы горели до сих пор.

Тсуна уткнулся в шею киллера. Последняя ночь месяца. Парню не спалось. Сердце разрывало грудную клетку, кровь шумела в ушах. Тело устало бороться и потихоньку сдавало позиции. Все сосуды словно наполнили мелкими колючками, а в легкие насыпали песка. Тсуна старался дышать как можно тише, чтобы не потревожить чуткий сон репетитора.

Равномерное дыхание под щекой, ровный пульс.

Реборн не спал. Он обнимал Тсунаеши, зарываясь лицом в непослушные волосы, вдыхая их запах. Как последний раз в жизни.

Последний раз в жизни.

- Знаешь, где я пропадал те три дня? - он говорил тихо, потому что дальше по коридору чутко спала Нана. Не хотелось будить измученную женщину, обожавшую сына.

Тсуна промолчал. Реборну и не нужен ответ, он и так все знает.

- Я искал Верде. После твоего признания... понял, что без этого шизика не обойтись. Несмотря на все свои заморочки, он гений. Если он не найдет выход, то остальные врачи и подавно не смогут. Он должен был найти тебе сердце и позвонить....

Киллер прервался.

Все и так было понятно. Верде не позвонил, потому что не нашел донора. Даже гений-Аркобалено не справился. Правильно киллер ничего не сказал об этом. Пустая надежда ранит больнее всего.

Это был последний шанс исполнить свою давнюю мечту. Сейчас, когда счастье само прилетело к нему в руки. Сделать то, о чем они даже и не думали.

Тсуна подтянулся к аккуратному уху мужчины.

- Я хочу, чтобы ты любил меня, Реборн. Только сегодня. Прошу.

Для Тсуны нет отказов. Ни в чем. Реборн вздрогнул и внимательно всмотрелся в глаза ученика. И кивнул.

Это было... остро, на грани фола. Когда прикосновения обжигают ледяным огнем, когда ласки безумные и хаотичные. Когда стараешься сделать все и сразу, взять как можно больше.

Поцелуи - нежные укусы, расписывающие тело кровавыми узорами. Тсуна выгибался, не обращая внимания на боль. Для него существовали только руки Реборна, дарившие незабываемую ласку, его совершенное тело, молочно блестевшее в свете луны. Его черные волосы, в которые так удобно запускать пальцы. Широкая грудь, солоноватая и мягкая под языком. Жилка пульса, скачущая под губами.

Сегодня только он.

Страсть, дикость, необузданность. Острие ножа под ногами, леска над бездной. Пламя, ласкавшее кожу.

Жестокость и жесткость, присущие киллеру. Как Тсуна ждал их!

И эта пугающая нежность. Совершенно неожиданная и от того ещё более приятная.

Они пили дыхание друг друга, сминая губы в поцелуях. Проворные языки сплетались в древнем, как мир танце. Тсуна только учился, и Реборн снова проявил себя талантливым учителем. Он доставлял наслаждение снова и снова. Прикусывал соски, обводил манящие персиковые ореолы, пока пальцы впивались в округлые ягодицы.

Колючки в венах куда-то исчезли. Наверняка это Реборн выжег их своим пламенем. Тсуна приподнял голову. О Боже! Черные глаза лихорадочно горели, острый язык спускался все ниже и ниже, пока теплый воздух дыхания не прошелся по головке. Затем последовал кончик языка, скользнувший в дырочку.

Реборн отстранился и просмаковал вкус своего ученика.

Одобрительно кивнул и снова приник к его члену, на этот раз взяв в рот полностью.

Тсуна взвыл. То, что вытворял любимый, нее снилось ему в самых откровенных фантазиях. Язык успевал приласкать везде, губы прошлись по яичкам и прихватили их.

Руки поддерживали за поясницу, кончики пальцев проникали в дырочку ануса, разрабатывая его.

Тсуна метался по мокрой от пота кровати, не сдерживая стонов.

Жарко, влажно. Сумасшедше прекрасно. Восхитительно!

Ещё и ещё!

Они оба знали, что тело Тсунаеши может не выдержать подобной нагрузки. Поэтому Реборн подарил ученику ночь ЛЮБВИ. То, что не было сказано, вылилось в прикосновения.

Опьяняющая боль от проникновения, которая ничего не испортила. Ведь это долгожданное единение!

Реборн обхватил Тсуну руками и прижал к влажной груди. Они двигались вместе, в едином порыве. Парень сходил с ума от ощущения плоти мужчины в себе, от наполненности. Он выгибался, почти ломая позвоночник. Он чувствовал, как разливается внутри горячее семя и сам кончал в ответ.

Он падал в бездну с обрыва в головокружительном калейдоскопе огней.

Реборн ловил его снова и снова. Вынуждал приходить в себя, чтобы после начать все заново.

Сумасшедшая, невозможная ночь.

Самая лучшая последняя ночь в мире.

***

Занимался рассвет. В прохладной дымке утра первые красные лучи солнца проникли в спальню. Два тесно сплетенных на влажных простынях тела, ком одеяла на полу. Поблескивающая белесая жидкость, в изобилии покрывающая тела.

Реборн посмотрел на ученика.

Рот приоткрыт, на щеках - горячечный румянец. Волосы спутались и напоминали воронье гнездо.