Разреши тебя любить

— Вот, держи. Тут забиты наши номера. Яра, мой, — перечисляет, — Ромыча и Макара.

— А эти двое там нахрена? — рычит Ярослав.

— Так надо!

— Не надо! — спорит.

— Это приказ! — сурово басит Булгаков и к моему удивлению Яр кивает и замолкает. Круто! Вот это “волшебная кнопочка”. Надо будет как-нибудь попробовать и протестить эту заветную фразу на Кострове. Вот он будет в шоке! — В случае, если мы с Яром недоступны, набираешь этим двум.

— Понятно, — вяло соглашаюсь. Ну, а куда деваться. Мне сейчас только соглашаться и приходится. — Егор, а, может, я все же в гостинице поживу, если домой нельзя? Или на даче? Я даже выходить никуда не буду, честно-честно. Рому или Макара попрошу, чтобы они мне продуктов привезли и буду сидеть, как затворница. Обещаю. Можно? — достаю из арсенала свою самую жалостливую “моську” и направляю на Булгакова.

— Неа, не прокатило, — смеется Егор. — Тобой рисковать нельзя. Мне Миха голову скрутит, если с тобой что-то случится. А затем приделает ее обратно и снова скрутит. Да и, к тому же, у меня дома такая же вот сидит и каждый день такими рожицами меня разводит на то, что ей нужно. У меня иммунитет.

— Черт! — смеюсь, — но не попытаться я не могла.

— Отлично получилось, кстати, — Егор щелкает меня по носу, как делал это с давних времен, когда я была совсем маленькой девчонкой. — Далеко пойдешь, манипуляторша. Все, забирай, Отелло!

Отелло? Это он Яру, что ли? Поворачиваюсь и снова натыкаюсь на бешеного Кострова. Что опять не так-то?! Надо бы ему валерьяночки попить курс, а то и два. Совсем нервишки расшатались у мужика.

Схватив меня за локоть, не самым аккуратным способом, конечно, но возмущаться сейчас — это чистой воды самоубийство, ведет меня к машине. Молчит. Меня начинает напрягать его молчание. Лучше бы орал на меня, а то так фиг знает, чего от него ожидать. В машине тоже молчит до самого дома. Прорывает его уже в квартире.

Стоит только двери захлопнуться, как на меня налетает ураган! Яр прижимает меня к стене всем своим телом. Я чувствую, как мне в живот упирается его напряженный член. Он смотрит мне в глаза и я понимаю, что это конец! Конец его выдержке и контролю. На меня сейчас смотрит совершенно обезумевший Ярослав. Я молчу, чтобы не спровоцировать его еще сильнее. Хотя, куда уж сильнее! Между нами и так воздух уже искрит и потрескивает. Яр рвано дышит. Он настолько близко от меня, что я вдыхаю каждый его выдох. Несмотря на ситуацию в целом, на мое положение в данный момент и состояние Яра, я все же нахожу это странно возбуждающим. На меня все это действует словно мощнейший афродизиак, впрыснутый прямо в кровь. Каждая клетка моего тела пульсирует. Организм работает на пределе. Кожа пылает. Кажется, проведи Яр по мне рукой, я вспыхну.

От частого прерывистого дыхания сохнут губы. На автомате облизываю их и по привычке закусываю нижнюю. Этот жест привлекает внимание Ярослава. По его расширенным зрачкам, заполонившим всю радужку, понимаю, что вот он, тот самый триггер… Спусковой крючок, что активирует в Яре режим безумия. Он грубо набрасывается на мою шею и всасывает нежную кожу. Затем прикусывает ее и снова всасывает, наверняка, оставляя на ней яркий след. Будто свое клеймо на мне оставляет.

— Моя! — рычит мне прямо в губы и затягивает меня в глубокий, развратный поцелуй.

Глава 10

Яр

Настя дрожит. И эта ее дрожь — самое сладкое доказательство ее возбуждения. Она хочет меня также, как и я ее. Противится, упрямится, но хочет. Знаю, что любит. Это видно в каждом ее взгляде на меня, в каждом прикосновении. Тогда к чему все эти игры, не пойму? Нахрена приплетать этих двух балбесов? Рычу ей в губы, покусываю их. Бесит, сучка! Как же она меня бесит! Придушил бы нахрен, да только сам потом подохну ведь без нее! Угораздило же вляпаться в малолетку! Наглую, своенравную, бесячую малолетку!

— Сучка! — хриплю, едва прерываю поцелуй, чтобы позволить Насте вдохнуть. — Нахера все это устроила, а? — со всей дури луплю рукой по стене вблизи ее лица. Она вздрагивает и шире распахивает глаза.

— Ты что творишь? — вспыхивает за мгновение. Бестия! — Какого черта вообще происходит?! Ты совсем обнаглел, Костров? — бьет меня своими маленькими кулачками в грудь, а мне и такая ласка от нее приятна. — А ну отвали от меня!

— Мечтай! — заявляю, грубо прижимаю к себе и сминаю ее попку, обтянутую джинсами. Сорвать бы их с нее. Один хрен, ни черта не скрывают. Только мужиков распаляет своими шмотками. Вот, двое уже повелись!