Читаем Разрез! История хирургии в 28 операциях полностью

Чтобы соотнести движение гигантского корабля в условиях низкой силы тяжести на Луне с собственным чувством равновесия, астронавтам было необходимо выполнить маневр в вертикальном положении. Все поражались, что Шепарду удалось сделать это безукоризненно, особенно после того, как десять лет спустя выяснилось, что положительное воздействие эндолимфатического шунтирования было полностью основано на эффекте плацебо.

Как это выяснилось? Существенной частью операции является удаление сосцевидного отростка. Он расположен за ухом и на ощупь похож на шишку. Удаление этой части кости дает доступ к крошечным полостям внутреннего уха. Было проведено исследование с участием группы пациентов, страдающих болезнью Меньера. Они тянули жребий. Половине пациентов провели полное эндолимфатическое шунтирование, другой удалили только сосцевидный отросток. Нельзя было увидеть или определить на ощупь, кто какой операции подвергся. Затем всех пациентов наблюдали в течение трех лет. Все это время ни пациенты, ни наблюдающие врачи не знали, кто перенес настоящую операцию. Подобное называется «двойным слепым исследованием», а полное название звучит как «двойное слепое рандомизированное плацебо-контролируемое исследование». После оценки результатов оказалось, что более чем у двух третей пациентов наступило улучшение, независимо от того, прошли они настоящую или фиктивную операцию.

Трудно оценить значение эффекта плацебо для успеха хирургии в целом. Вероятно, он более важен, чем мы предполагаем. Возможно, он более или менее значим для каждой операции. К счастью, такие операции, как в случае с Аланом Шепардом, когда воздействие целиком и полностью основывалось на эффекте плацебо, проводятся все реже благодаря двойным слепым плацебо-контролируемым исследованиям. Раньше не вели систематический учет результатов операций, и научные публикации обычно ограничивались представлением отдельных успешных случаев, а не оценкой средних показателей у большого числа пациентов. Хирурги проводили операцию в том случае, если видели, что такая операция уже давала хороший результат, и не использовали возможность критически оценивать опыт всех других пациентов, которые перенесли подобное вмешательство. Вероятно, поэтому одна плацебо-операция очень часто выполнялась на протяжении веков. Речь идет о кровопускании.

Кровопускание применялось при всех возможных недугах: при раневых инфекциях, жаре и даже сильном кровотечении. Несмотря на то что большое количество пациентов умерло не вопреки, а именно из-за кровопускания, вмешательство, должно быть, оказывало положительное влияние, иначе с ним попрощались бы значительно раньше. Правда, этот результат может заключаться в эффекте плацебо, поскольку никаких других преимуществ у такого метода лечения нет. Если бы Алан Шепард и его хирург все еще верили в кровопускание, он мог бы полететь на Луну с таким же успехом, как и после гораздо более сложной операции на внутреннем ухе.

Кровопускание было привычной работой для хирурга или цирюльника – для мужчин с ножом. Традиция, вероятно, возникла тысячи лет назад как ритуал изгнания. Лекари прогоняли злых духов (болезни), разрезав жертву, чтобы высвободить этих духов. Заставлять больных истекать кровью было сродни жертвоприношению, как, например, древние греки при возлияниях разливали красное вино по земле. Потеря крови иногда приводила к обмороку, что воспринималось как транс и проявление величайшей преданности богам. Все эти значения, вероятно, переплетаются между собой. Вплоть до Средневековья суеверные представления о злых духах играли важную роль в кровопускании. Но образованные хирурги более поздних веков подготовили «рациональное» объяснение. Они считали, что все дело в избавлении от «испорченной» болезнью или инфекцией крови. Эта кровь изолировалась от остальной с помощью жгута или турникета, размещенного на плече, и вытекала из разреза на локтевом сгибе.

Специальный нож для кровопусканий назывался «ланцет». Его особая форма должна была препятствовать созданию слишком глубокого разреза. Разрез обычно делался на локтевом сгибе, потому что на этом месте легче всего было найти вены под кожей. К сожалению, слишком близко к этому месту расположена и артерия руки. Так что, если разрез получался хоть немного глубже, кровопускание превращалось в кровопролитие. Сухожильную пластинку, которая находится между двумя кровеносными сосудами и, таким образом, обеспечивает некоторую защиту от этого осложнения, называли фасцией «grâce à dieu»[28].

Перейти на страницу:

Все книги серии Respectus. Путешествие к современной медицине

Безумная медицина. Странные заболевания и не менее странные методы лечения в истории медицины
Безумная медицина. Странные заболевания и не менее странные методы лечения в истории медицины

В этой интереснейшей коллекции исторических курьезов собраны самые странные случаи, ставившие в тупик врачей со всего мира. От Голландии XVII века до царской России, от сельской Канады до китобойного судна в Тихом океане — люди совершали глупости повсюду, причиняли себе вред, а врачам приходилось все это расхлебывать. Эти истории свидетельствуют об изобретательности, которую проявляли хирурги задолго до появления анестезии. Мы также узнаем о странных и иногда забавных лекарствах, которые применяли врачи прошлого: от коровьей рвоты до клизм с портвейном.Эта книга, сочетающая в себе увлекательную историю с пронзительным юмором, проведет вас по самым забавным, странным и удивительным уголкам медицинской истории, благодаря которой современные врачи имеют возможность и знания лечить многие заболевания.

Томас Моррис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела

С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества. Все свои мысли автор подкрепляет случаями из практики и рассказами из истории медицины, искусства, литературы.

Гэвин Фрэнсис

Медицина / Научная литература / Образование и наука
Посмертные приключения. Что может случиться с вашим телом после смерти?
Посмертные приключения. Что может случиться с вашим телом после смерти?

Что есть жизнь после смерти? Хоть мы и живем в XXI веке, в эпоху высоких технологий, ответа на этот вопрос у нас до сих пор нет. Возможно, те различные изменения, которые претерпевают тела мертвых, причем не только запрограммированные природой, но и заданные самим человеком, это и есть та самая жизнь. Оказывается, она может быть вполне себе увлекательной. Человеческие останки легально могут быть использованы в научных исследованиях, которые проводятся на так называемых фермах трупов. Тело может превратиться в «святые мощи» – реликвии, почитаемые верующими самых разных религий, от христианства до буддизма. В разное время охоту на человеческие останки устраивали суеверные жители Восточной Европы, верившие в реальность вампиров, а также расхитители могил, продававшие выкопанные ими трупы врачам для проведения демонстрационных вскрытий. А также эта книга познакомит читателя с «нестандартными» способами ухода из этого мира, когда человеческое тело превращают в удобрение или подвергают биокремации, то есть растворяют в аппарате щелочного гидролиза. Внимание! Мнение автора книги может не совпадать с позицией издательства.

Алексей Васильевич Козлов

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
1001 вопрос об океане и 1001 ответ
1001 вопрос об океане и 1001 ответ

Как образуются атоллы? Может ли искусственный спутник Земли помочь рыбакам? Что такое «ледяной плуг»? Как дельфины сражаются с акулами? Где находится «кладбище Атлантики»? Почему у берегов Перу много рыбы? Чем грозит загрязнение океана? Ответы на эти и многие другие вопросы можно найти в новой научно-популярной книге известных американских океанографов, имена которых знакомы нашему читателю по небольшой книжке «100 вопросов об океане», выпущенной в русском переводе Гидрометеоиздатом в 1972 г. Авторы вновь вернулись к своей первоначальной задаче — дать информацию о различных аспектах современной науки об океане, — но уже на гораздо более широкой основе.Рассчитана на широкий круг читателей.

Гарольд В. Дубах , Роберт В. Табер

Геология и география / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научпоп / Образование и наука / Документальное