Разрозненная Русь

Да он сам знает. Кони были тучные, несмотря на то, что они не раз выходили на ученья-походы вокруг Городка. Холодный предутренник сменился хорошим солнечным днем, кони шли тяжело, только под угор - широким размашистым шагом, кое-где приходилось перебродивать разлившиеся ручейки, - но слава Богу - по пути не было рек, - под солнцем быстро сохли кони и люди. На передних копытах поблескивали новые подковы, - на мокрых и крутых спусках и подъемах лошади не оскальзывались.

Когда выехали на Бакаеву дорогу (шла по гребню водораздела рек Сулы, Псела, Ворскла, Северного Донца и левых притоков реки Сейм), то их встретил воевода Олстин Олексич с полком ковуев, - вместо князя Ярослава Всеволодовича с черниговской дружиной, - с руганью! "Тихо идете - мы вас уже сутки ждем!.. Надо теперь князя северского Игоря Святославича догонять, - они так и так до нас прошли!.."

Не понравился ему обрусевший воевода-половчанин, да и ковуи тоже - это, считай, те же кочевники, чуть присевшие на землю, еще не привыкшие трудом на земле добывать себе пропитание, одеваться - жить безбедно, и видно, что вольная жизнь им дороже, - вон как веселятся и резвятся, - даже кони у них сохранили зимой ходкость и легкость, - наверное, они больше на конюшнях пропадают, чем на зернотоках...

Русский боярин-воевода и воевода Олстин на привалах и на ходу старались держаться друг от друга отдельно.

Ковуи иногда далеко уходили вперед, оставляя русских на тяжело дышащих потных тучных, с раздутыми животами конях (у каждого, кроме запасного, были извозные).

5

Тридцатипятилетний Игорь Святославич, присоединив в Путивле дружину 15-летнего сына Владимира, переправившись через разлившийся Сейм, останавливаясь на короткие привалы дневные и недолгие ночные, как мог быстро шел по Старой Бакаевой дороге к Пселскому Перевозу. Здесь, на правом западном берегу, его должен был поджидать со своим полком племянник князь Рыльский Святослав Ольгович. Как было условлено, к ним, идущим по Бакаевой дороге, князь Ярослав Святославич не присоединился. Ни того - ни другого...

Потный, без шлема - темные мокрые от пота волосы свисали до плеч, коротко стриженные виски постепенно переходили в широкую русую бороду - в легкой кольчужной броне, князь северский слез с коня - он был вне себя...

Его тысяцкий Рагуил, - поджарый, сухой, черная борода коротко подстрижена, смуглое лицо поблескивало - вслед за своим князем ловко соскочил с седла, крикнул-приказал водрузить шатры; подозвал двух сотских и велел строить дополнительные весельные паромы. Передовые сторожа-ведомцы, не дожидаясь указаний, прыгнули в лодки и погребли на ту (луговую) сторону и там стали засадой. Боковые и задние сторожа совсем не показывались - сели там, где остановились (они на привалах не готовили еду, не разжигали костры - спали-дремали по очереди сидя, стоя, не впадая в глубокий сон).

Рагуил подошел, сел напротив Игоря Святославича. Светлые глаза тысяцкого переливались ореховым цветом, пытались встретиться с темно-синими глазами князя. Рядом уже горел костер - вкусно пахло дымом, окоренной ивой, речной пресной рыбой... По одному, по двое подходили бояре-воеводы, сотские, садились, молча смотрели на полупрозрачные пляшущие розовые фигурки пламени. Стряпчие на вбитые двурогие колья повесили на толстой длинной поперечине огромный черный котел с водой...

Наконец, встретились глазами - тихо, чтобы никто не слышал, заговорили: "Не этим путем надо было идти нам!" - "Я тебе, княже, опять скажу: дело не в пути, а во времени, - не в то время выступили мы опять..." - "Ты что?!.. Нельзя мне теперь после стольких неудач не воевать..." - "Да все знают, что ты не нарочно..." - "Хоть ты и тысяцкий, но ты больше книжник-писатель... После разгрома их Святославом они убоятся." - "Много ли он их побил? - Большая часть их разбежалась и все они ушли в гору - туда, куда нынче мы идем..." - "Все ведь помнят, как я вместе с половцами воевал Киев, а потом вместе с Кончаком, - теперешним моим сватом - в одной лодке спасался бегством от Рюрикова воеводы Лазаря и Бориса Захаровича..."

Прибежал дозорный с задних сторожей и уведомил, что подходят черниговцы и владимирцы "Всеволожьи".

Но как изумлен был Игорь Святославич - даже не мог огневаться, - когда вместо черниговской дружины увидел ковуев, а вместо "полка" владимирцев стояли усталые три сотни русских, - большую часть из которых составляли городецкие вои во главе с молодым незнаемым воеводой!.. И, когда к ночи прибыла дружина из Рыльска, он даже не вышел из своего шатра, чтобы встретить сыновца.

* * *

29 апреля (понедельник) выехали на Муравский шлях.

Не останавливаясь, пересекли в дневной жаре широкую дорогу-шлях, кое-где высохшую, вытоптанную до пыли. Бакаева дорога сузилась, - вкусно запахла свежая изрубленная копытами молодая трава, - местами до тропы, пошла вилять между кустами, чуть поднимаясь, на восток.

Ехавший рядом с Третьяком сотский Жмень Бродник (друг Твердилы, не был никогда женат - вся его жизнь прошла в походах, битвах, в княжеских пирах), когда проезжали шлях, показал на свежие следы.