Разрозненная Русь

- Уж спешное, сынок, что?.. - и вопросительно-тревожно посмотрел. Сын мало походил на отца - высокий, голубоглазый; доброе открытое русое лицо; длинные волосы при дневном свете отливали золотом.

Рагуил настороженно слушал, о чем докладывает Paтмир князю и одновременно любовался своим старшим сыном. (В этом году женил его - дома у него осталась беременная жена. "Хорошо хоть со мной живут, - есть кому присмотреть, если что!..")

Игорь Святославич, сидя на обтесанном бревне, - вместо лавки - хмурил брови, морщил лоб, - слушал. В походном шатре, кроме их троих был еще Владимир Игоревич - не по годам серьезный, - подражая отцу, тоже морщил свой смуглый лоб...

- ...Мы было уж догнали их, но они вдруг съехали со шляха и исчезли...

- Так вы их видали видом иди по следам?!.. - привстал князь. Рагуил как будто проснулся, вдруг - резко:

- В каком месте?! - тысяцкий сухопар, жилистый - чуть выше среднего роста - впился взглядом на сына, - в выкаченных каре-ореховых глазах - гнев.

- По следам... Не доходя до Торской дороги с версту...

- Почему не проследили?! Может они, сойдя со шляха, - прямо к своим вежам за Каялу?.. - отец, привстав с места, пытал своего сына.

Ратмир, крутя головой, отвечал то князю, то своему отцу. На его лице временами появлялось выражение растерянности, но он тут же брал себя в руки... Раскраснелся, пот обильно выступил на лбу, мокрые виски; белая рубашка-косоворотка прилипла к телу.

- Почему не проследил, куда ушли?!.. Вдруг Ратмир бухнулся на колени. У тысяцкого и князя от неожиданности глаза полезли на лоб; Владимир так и застыл с открытым ртом, глядя на стоящего на коленях...

- Простите меня за Христа ради!.. Божье знаменье... Не пошли дальше... Отказались слушаться меня...

Игорь Святославич совладал с собой, отвернулся от Ратмира, повернулся к Рагуилу-тысяцкому.

- Может, Володимер (Переяславль и Новгород-Северский враждовали в это время между собой!) что надумал и меня пасет?! - спросил князь. Тысяцкий отмахнулся:

- Нет, ему сейчас не до того... Давай-ко, сынок, встань! - Мы не боги и ты не монашка - еще раз, теперь уже подробно, обскажи-ко все по порядку...

* * *

Князь Северской земли и его тысяцкий остались одни. Красные лучи закатывающегося солнца уже не светили сквозь тонкую ткань, занавешивающую вход в шатер, стало темновато и душно, но на ночь не открывали - неистребимые дикие рои комаров - черных (чем-то похожие на степняков) - до смерти бы изъели!

Зашли стольники князьи, поставили на низкий широкий походный столик чаши и мисы со скромным походным ужином, кувшин квасу и два - вина. Вино Игорь велел тут же унести обратно.

- Это нам сейчас ненадобно. Зажгите свечи и идите... И скажите сторожам, чтоб без моего сказа никого к нам не пускали... Кроме, ежели от Всеволода что будет...

Ели намеренно не спеша, запивая квасом; говорили, думали, решали...

В шатер проникал размеренный лагерный шум-гул. Иногда резко врывались отдельные крики о чем-то разбирающихся между собой мужиков, слышались дикие взвизгивания дерущихся жеребцов. Князь переставал говорить и жевать, недовольно скривив лицо, пережидал.

- Ох жеребя!.. И брат что-то запаздывает - тихо идет... - подавился - закашлялся.

Рагуил, перегнувшись через столик, постучал кулаком по широкой потной спине князя.

- Не нужно ждать его, надо немедля послать дальних сторожей-ведомцев, чтобы просмотреть Поле, и выходить самим... А таких людей, знающих те места, и у нас найдется... Узун (Современный Изюм) оседлать пошлю своего сына.

Оставь, пусть отдышится, отдохнет.

- Ему и его людям нужно от стыда отмыться!.. Всеволода еще день-два не будет, - сам знаешь, от него даже еще дальние сторожа-вестовые не пришли... Ладно, отдыхай, княже, - я пойду, сделаю я все...

Игорь Святославич, подняв усталое полное темно-русое бородатое лицо, посмотрел на спину согнувшегося, чтобы выйти из шатра, своего друга-тысяцкого.

- Ладно...

Рагуил вышагнул, выпрямился перед входом, втянул в себя сладкий прохладный воздух, насыщенный ароматами цветущих трав, ягодников-кyстoв, древ, наполнил им до приятной ломоты грудь, вытеснив из тела всю усталость - вернулись: жизненная сила, брызнула свежесть чувств, появились желания...

Восток уже потемнел, но на западе светилась еще чуть светло-розовая полоска горизонта. Окрикнул ближнего сторожа:

- Эй, позови ко мне в шатер черниговского воеводу Олстина и его боярина-воеводу Третьяка Остерского с их воеводами и сотскими.

Вокруг лица загудели, завились комары, стараясь сесть, ужалить и напиться крови. Размахивая руками, отбиваясь от несносных вездесущих вампиров, Рагуил пошел к себе: в недалеко стоящий походный летний шатер.

7