Разрубить гордиев узел

– Кажется, – женщина снова замерла и нахмурилась, отчаянно пытаясь вспомнить, – кажется, она сказала, что они только кажутся такими благородными, что принимают в эту клинику бедных людей. А на самом деле они просто их используют. И все это очень плохо пахнет.

– Плохо пахнет?

– Знаете, кажется, Светочка даже сказала «воняет». Простите, я не помню, я тогда даже не обратила внимание на ее слова. Видите, Светочка всегда была у меня впечатлительным ребенком. Ей хотелось приключений, интриг каких-то, чувствовать себя в гуще событий. Очень хотелось влюбиться, а теперь… – Женщина снова разрыдалась.

Ольга отчаянно пыталась подыскать подходящие случаю слова утешения, но не нашла. Вряд ли она сейчас добьется большего от несчастной матери. Нужно просто оставить ее в покое и дать выплакать свое горе.

– Спасибо вам большое, – она встала и направилась к двери.

– Я могу вам еще чем-нибудь помочь? – спохватилась женщина, которую переполняло желание помочь правоохранителям, чтобы те наказали обидчиков ее дочери как можно скорее.

Ольга хотела было оставить свой телефон на случай, если женщина что-то вспомнит, но в последний момент решила этого не делать. Мама Светланы вполне может сказать полицейским или следователю, что к ней уже приходили из органов, а те наверняка заинтересуются, кто именно это был. Подозреваемая, приехавшая первым делом к матери жертвы, вызовет у них массу вопросов.

– Нет, – покачала она головой. – Примите мои соболезнования.

– Спасибо, – женщина снова разрыдалась и принялась раскачиваться из стороны в сторону.

Ольга тихонько вышла из квартиры и прикрыла за собой дверь. Сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Сама она уже давно не плачет, но до сих пор не привыкла к виду чужого несчастья. Наверное, к этому вообще нельзя привыкнуть.

Выйдя на улицу, Ольга окунулась в теплые сумерки. Ей стоило бы поехать домой, принять душ и отдохнуть, но у нее появились дополнительные вопросы. Она присела на лавочку возле подъезда Светланы и вызвала такси. Ожидая прибытия машины, Ольга попыталась систематизировать и упорядочить информацию, которую получила сегодня.

Светочка явно что-то узнала или решила, что узнала. Матери она об этом не сказала, решила придержать информацию. Зачем? Чтобы использовать ее при случае? Шантаж? Если эта дуреха решила шантажировать Валерия, то это было худшим решением в ее жизни. Внезапно руки Ольги задрожали. Что происходит? Неужели у нее под носом творится что-то противозаконное, а она ничего не замечает?

Когда такси подъехало, руки дрожали так сильно, что ей с трудом удалось открыть дверь.

– На Комсомольский проспект, – немного охрипшим голосом попросила она водителя, падая на заднее сиденье.

– Какой номер?

– Сто восемьдесят седьмой.

Комсомольский проспект был артерией, перерезающей город на две части. Можно было жить на нем и при этом находиться в разных концах города. Как получилось у них с Валерой. Тот предпочел модную новостройку почти на выезде из города, в то время как Ольга осталась в квартире деда в самом сердце, откуда в свое время и начался город.

Машина немедленно застряла в вечерней пробке. Ольга думала было набрать Валерия, чтобы узнать, дома ли он, ведь он вполне мог поехать и к ней. Но затем решила этого не делать, лучше застать его врасплох.

У нее были ключи от его квартиры. Валера дал ей их в тот день, когда подписал договор купли-продажи. Надеясь, что когда-нибудь эта квартира станет «их». Но Ольге она категорически не нравилась. Современный лофт из бетона и кирпича. Только лифта прямо в квартире не хватало для безумного подражания голливудским стандартам. Она и не подозревала на тот момент, что Валера такой выпендрежник. Она даже в гости к нему отказывалась приходить, настолько ей было неуютно в его квартире. Предпочитала встречи на своей территории.

Но Валерий не сдавался. Он купил еще одну квартиру неподалеку, тоже в новостройке, которая Ольге понравилась уже гораздо больше, но она твердо стояла на своем: останется в родовом гнезде. В целом Валера был не против переехать и к ней, но вот только Ольга не приглашала.

Квартира Валерия была темной и пустой, того не было дома.

Ольга сбросила туфли: непонятно зачем для поездки в управление она выбрала туфли на небольшом каблуке. Хотела показаться деловой женщиной? Она уже отвыкла от неудобной обуви, и у нее не было ни малейшего желания вспоминать, как это, когда туфли давят и натирают.

Босиком она прошла по полу из грубой доски. Включила приглушенный свет над баром и ткнула в кнопку радио. Валера всегда слушал джаз, в то время как Ольга терпеть его не могла. И едва раздался плач саксофона, как она настроила радио на классику и попала на «Лунную сонату». Андрей ее обожал. Руки снова затряслись, и ей пришлось сменить волну. Зазвучало что-то современно-бессмысленное. Отлично.

Сделав звук потише, она распахнула дверцу бара и уставилась на коньяк. Нет, пожалуй, тяжелого алкоголя ей точно сегодня не нужно. От него одни проблемы.

Она плеснула в бокал немного красного вина и рухнула в широкое кожаное кресло в стиле честерфилд.