Разрушь меня

По-хорошему надо звать Юльку и сваливать. Просто моё залитое слезами лицо выдаст все чувства с потрохами, а последнее, чего хочу – чтобы Матвей понял, что я страдаю из-за него.

Ненавижу. Всем сердцем ненавижу.

Ещё никто и никогда не делал мне так больно. Ещё ни в ком я так сильно не разочаровывалась.

Мама была права. Он никто, отребье. Недостойное моего внимания.

Так такого, твою мать, дьявола, я стою возле этого ублюдского заведения и обливаюсь слезами под дешево-желтым светом фонарей Копылово?

Меня ждет будущее. А его не ждет ничего хорошего. Закончили.

Дверь «Погреба» открывается и я вздрагиваю.

Юлька.

– Эй, – она осторожно подходит ко мне, – все нормально?

Ну конечно, твою мать, просто мне захотелось вымочить футболку слезами.

– Юль, – раздраженно всхлипываю я, затягиваясь сигаретой, – просто не сейчас, ладно?

– Что? – хмурит брови подруга.

– Просто оставь меня в покое.

– Лиз…

– Юль, всё, – нервно вскидываю руку вверх, – просто уходи.

Мне хочется, чтобы она осталась. Очень.

И я горько раскаиваюсь в своем поведении, когда она скрывается за тяжелой деревянной дверью.

Бешусь на себя и все происходящее.

Проклятый Матвей, если бы не он..

– Девушка, закурить не найдется?

Вот это настоящее быдло.

Парень в рваном спортивном костюме, вдрызг пьяный, подходит ко мне практически вплотную.

Меня трясет от омерзения, когда я делаю шаг назад, но его это только раззадоривает, он наоборот встает еще ближе ко мне:

– Ну чего ты, красавица, я не кусаюсь.

– Свали отсюда.

От знакомого голоса у меня ёкает в животе. Кажется, я сразу готова простить ему всё, что угодно.

Я оборачиваюсь, и к моему то ли удивлению, то ли разочарованию, сзади стоит Сережа.

– Тебе не понятно? – грубым голосом произносит он, обращаясь к «быдлу». – Я сказал исчезни.

Этому не нужно повторять дважды. Он бормочет себе под нос что-то про «дебилов» и резко растворяется в темноте.

– Что с тобой? – раздраженно спрашивает Сережа.

– Со мной? – пытаюсь прикинуться дурочкой.

– Всё, Лиз, я не идиот, – продолжает хмуриться Сережа, – ты с Матвеем встречаешься?

– Что за чушь? – взвиваюсь я. – Да кому он нужен! Пусть катится!

Он изучает меня долгим и пристальным взглядом, от которого становится не по себе, а потом достает сигарету и закуривает. Какое-то время он молчит и я чувствую жуткую неловкость, которая заслоняет даже мою внутреннюю боль.

– Значит так, – наконец произносит он, – ты сейчас уходишь отсюда со мной и мы больше не возвращаемся к вопросу Матвея. Это моё условие, Лиза. Хорошо подумай, прежде чем согласиться. Ты нравишься мне, – он говорит это так просто, что у меня сжимается сердце. Твою мать, что правда? Бывает просто? Вот чтобы парень просто взял и сказал это, а не ходит веками вокруг да около? – Я не буду тем идиотом, который безответно влюбленный, таскается за чьей-то юбкой, это понятно? – я киваю, сама не понимая, на что соглашусь, просто по инерции. – Вот и славно, – смягчается он, – сбежим отсюда?

Я не успеваю за переменами в его настроении. Он то очень жесткий, то бесконечно милый, галантный и смешной, но властный, то опасный… У Сережи столько граней, что какая-то часть меня безумно хочет исследовать его личность, не смотря на то, что тело и мозг рвутся от боли при мысли о Матвее.

Это провидение. Господь указывает мне путь из пропасти. Я не нахожу другого объяснения происходящему. Кто я такая, чтобы отталкивать руку судьбы?

Несколько минут назад я всерьез подумывала о том, а не свести ли мне счеты с жизнью, а сейчас Сережа, настоящий, из плоти и крови, без сложностей и невменяемости в голове, практически предлагает мне быть с ним.

Кто я такая, чтобы отталкивать руку помощи вселенной?

Собирая последние силы в ослабшем организме, я насилу пытаюсь раскрыть опухшие глаза пошире, чтобы не выглядеть болезненно.

– Сбежим, – улыбаюсь я, вкладывая пыльцы в его теплую ладонь.

**

Бывают такие моменты, после которых ты уже просто не можешь смотреть на жизнь теми же глазами. В смысле ты удивляешься буквально всему, включая листья на деревьях, подсвеченными фонарями. Мне удивителен цвет, фактура.. Они реально всегда такими были? А почему тогда я не замечала?

– Прекрасный вечер, правда? – Сережа старается идти поближе ко мне.

Он несколько раз старался взять меня за руку, но я, словно бы невзначай, поправляла волосы в этот самый момент.

– Отличный, – отвечаю я с грустной улыбкой.

Кажется, что я стала просто старой.

Всего несколько часов назад Сережа казался мне страшно взрослым и умудрённым опытом, а сейчас… Сейчас мне казалось, что я восьмидесятилетняя старуха, заключенная в непомерно молодое тело.

– Я ведь уже сказал тебе, если дело в Матвее… – хмурится Сережа.

– Не в нем, – устало перебиваю я, – я ушла с тобой, только пожалуйста не дави на меня. Правда, Сереж, просто это не лучший вечер в моей жизни, я не совсем готова надевать маску жизнелюбия.