Разрушь меня

Ничего, он заслужил. А я устала быть хорошей девочкой и набивать шишки.

Я пытаюсь найти взглядом Матвея, но на улице уже начало темнеть, а народу вокруг столпилось слишком много.

– Кого-то высматриваешь? – нейтрально интересуется Сережа, полностью загораживая мне обзор своей широкой грудью.

– Нет, – с улыбкой отвечаю я, – никого.

– А теперь празднуем! – Леха открывает багажник машины, который под завязку набит бутылками пива в переносных холодильниках. Еще виднеется несколько бутылок водки и одна – шампанского. – Это вам, – гордо произносит он, подходя к нам с Юлькой.

– Какой ты у меня заботливый, котик, – улыбается Юля.

Сережа открывает бутылку так, что пробка вылетает в воздух, и шампанское брызжет на нас.

– За победу! – кричит он, разливая игристое в пластиковые стаканчики.

– Не буду, – я мягко качаю головой, отказываясь от напитка.

– Да ладно, Лиз! – Юлька виснет на моей шее. – Такой день! Сегодня можно!

– Ну же, слушай, что тебе подруга говорит, – задорно улыбается Сережа.

Я еще немножко даю им себя поуламывать, прежде чем наконец принимаю стаканчик. Ладно, от пары бокалов не произойдет ничего страшного.

– Поздравляю, ребят, – его голос звучит так внезапно близко, что я давлюсь шампанским, и с трудом сдерживаюсь, чтобы не начать громко кашлять.

– Спасибо, бро, – Сережа с Матвеем ударяют друг друга по ладоням и обнимаются.

После этого жеста Победоносцева, остальные участники вражеской команды, тоже начинают понемногу подходить к нам и пожимать друг другу руки.

– Угощайтесь, тут на всех хватит! – улыбается Леха, указывая на открытый багажник.

– Лиз, пройдешься со мной? Мне бы переодеться, не могу уже в этой форме стоять, – произносит Сережа, сквозь гомон вокруг.

– Где переоденешься? – не понимаю я.

– Так у меня же тут дом недалеко, – он улыбается, указывая в сторону леса.

– Так ты отсюда? – удивляюсь я.

– Добрый вечер, девушка, приятно познакомиться, – веселится он.

– Ладно, пойдем, – отвечаю я, сбитая с толку.

Мы направляемся в сторону леса и идем до задам.

– Почему ты мне никогда не рассказывал, что живешь здесь? – не выдерживаю я, когда мы отходим на приличное расстояние от ребят.

– Потому что я здесь не живу, – улыбается Сережа, – здесь дом матери, я тут вырос, но живу в Копылово. Просто у нее все равно хранятся кое-какие вещи.

– А… – тупо тяну я.

Шампанское уже немного ударило мне в голову, и я не могу понять, что за непонятная настороженность появилась внутри меня.

Путь и правда занимает минут пятнадцать, и на его протяжении, я вполуха слушаю впечатления Сережи о прошедшем матче, полностью погруженная в собственные мысли.

– Я мигом, – произносит он, впуская меня в одноэтажный дом и направляясь куда-то вглубь комнат, – чувствуй себя как дома.

Через несколько секунд я уже слышу шум воды, говорящий о том, что Сережа отправился в душ.

Я медленно хожу по скрипучему полу, рассматривая старую мебель, покрытую платками. Обои давно выцвели, но в прихожей уже кто-то начал ремонт. Об этом говорят сваленные в кучу рулоны обоев и ободранные стены.

Не знаю сколько в доме комнат, но закрытых дверей я насчитала пять штук. Заходить мне, разумеется, не позволило воспитание.

– А мама где? – кричу я, слыша, что шум воды стих, и беря в руки нефритовую фигурку какого-то китайского божества.

– Она к родственникам уехала, в Саратов.

– А когда вернется? – я все еще задумчиво верчу пузатого дядьку в руках.

– Не сегодня, не переживай, – голос Сережи внезапно раздается прямо за моей спиной.

Я вздрагиваю, роняя божка на пол.

– Оставь его, – приказывает Сережа, пресекая моё движение отойти в сторону.

Я тяжело сглатываю, понимая, что на нем только полотенце, повязанное на бедрах. Я уже видела его идеальный рельефный торс, но сейчас, разгоряченный после футбола и душа, Сережа выглядит невероятно притягательно.

Капли воды стекают по его телу, и я слежу за тем, как их притягивает гравитация, не решаясь заглянуть ему в глаза.

– Посмотри на меня, – он мягко берет меня локти, прижимаясь своим лбом к моему.

Я медленно выполняю просьбу, встречаясь с его потемневшим взглядом.

Сережа целует меня долго, нежно, разжигая огонь, струящийся по моим венам.

В какой-то момент он резко разворачивает меня спиной к себе и вжимает в комод, одной рукой запрокидывая шею и впиваясь в нее губами, а другой рукой стискивает грудь.

Я издаю протяжный стон, чувствуя, как полотенце спадает с него на пол, и он прижимается к моим оголенным бедрам своим телом.

Сережа очень властно прижимает меня к себе, покрывая поцелуями лицо, шею и плечи. Я чувствую, как его рука скользит по внутренней моего бедра, задирая платье.

– Стой, – хриплю я, но он продолжает, – Сережа, остановись!

Его рука замирает, но тяжелое дыхание в ухо, и вздымающаяся грудь говорят о том, что ему очень не просто себя контролировать.

– Что, девочка моя, – шепчет он, – хочешь не здесь?

– Сережа, – я медленно разворачиваюсь в его руках, снова становясь лицо к лицу, – я… у меня…

– Что? – шепчет он, целуя меня в висок. – Скажи мне.

– Никогда…

– Лиза, я не понимаю, что ты говоришь.

– Никого до тебя не было.

Я опускаю взгляд, ожидая его вердикта.