Разрушение Дьявольского Акра

Он светился голубым, голубее, чем когда-либо, и последнее, что увидела моя единственная оставшаяся пустота, прежде чем её сознание угасло, был Каул, что жестоко ухмылялся.

— Хорошо быть дома, — сказал он. А потом он переплел свои длинные пальцы и хрустнул костяшками.

Глава двадцать вторая

Девяносто девять странных детей, их союзники и их имбрины — все беженцы в своей собственной петле — мчались через Дьявольский Акр. Нас преследовал дождь из крови, пепла и осколков костей, а также демон, который их вызвал. К тому времени, как мы добрались до дома Бентама, запыхавшиеся и измученные, мы были покрыты липкой пастой, которая делала нас похожими на призраков. Нур, я и наша троица имбрин, Сапсан, Кукушка и Королёк прибыли последними, а Харон и Эддисон ждали, чтобы захлопнуть и запереть огромные входные двери Бентама, как только мы переступим порог.

Замок на двери вряд ли защитит нас от Каула, поэтому имбрины немедленно принялись за работу, создавая новый щит вокруг дома. Мисс Сапсан объяснила, что они не обвили его вокруг здания министерства, потому что это, вероятно, не сработало бы — в самом Пенпетлеконе имелись определенного рода улучшающие элементы, которые помогли бы компенсировать отсутствие мисс Бабакс, их убитой двенадцатой сестры, — и даже если бы это было возможно, имбрины все равно не захотели бы оказаться там в ловушке. Это только приговорило бы нас к медленному голоду во время осады. Пенпетлекон и его многочисленные двери играли роль нашего билета наружу.

Итак, пока все их подопечные укрывались в похожем на бункер подвале, имбрины ткали свое «одеяло», пели и кружились в широком фойе. Разрушения быстро усиливались, кровь просачивалась сквозь трещины в потолке, осколки костей разбивали окна. Даже в подвале мы слышали приближение Каула, его злорадный, кудахчущий смех и рев торнадо, напоминающий грузовой поезд, который становился громче с каждой секундой. Затем пол сотрясло страшное землетрясение, и, несмотря на ощущение, что Каул только что сорвал здание с фундамента, Франческа заверила всех, что это было «одеяло». Несмотря на ее возражения, мы с друзьями побежали наверх, чтобы посмотреть в окно, и, конечно же, успокаивающее зеленое свечение «одеяла» сияло снаружи.

Каул был где-то там — мы слышали, как он ревел в ярости, — но на какое-то время нам казалось, что мы в безопасности. Мы могли подумать, спланировать наш последующий шаг. А Рафаэль, единственный костоправ, выживший в битве, мог позаботиться о раненых. Енох пострадал сильнее всех, и Рафаэль сразу же принялся за работу, чтобы облегчить боль и залатать его.

Мы все устали, корчились от боли, дрожали. Моя голова была полна призраков, эхом моих мертвых пустот. Эмма нашла ванную, и мы долго ходили туда, изо всех сил стараясь смыть следы сражения с кожи и одежды, смыть засохшую кровь с рук и смыть пепельную пасту с лица. Даже после пяти минут усилий она все еще покрывала мои волосы, делая меня похожим на преждевременно поседевшего. В это было нетрудно поверить; я ощущал себя столетним стариком. Я представил, как наконец вымыл волосы и обнаружил, что они действительно стали пепельного цвета.

Улисс Кричли ждал нас. Нас вызвали в библиотеку Бентама, и мы последовали за ним, чтобы присоединиться к мисс Сапсан в мрачной дискуссии с мисс Королёк, мисс Зарянкой и Перплексусом Аномалусом. Они сгрудились перед угасающим очагом, обсуждая наш побег, и хотели, чтобы мы присутствовали. Мы сидели на длинной, покрытой мехом кушетке и прислушивались к нашим предложениям.

Их было много, но ни одно не привлекало. В Пенпетлеконе насчитывалось сто сорок три двери, восемьдесят шесть из которых уцелели после того, как тварь ворвалась в здание днем. Восемьдесят шесть дверей, ведущих к восьмидесяти шести петлям. Но была ли такая, где Каул не смог бы быстро нас найти?

— Они с Бентамом сами создали эти петлевые двери и хорошо их знают, — заметил Миллард. — И как только мы выберем одну, мы окажемся в ловушке. Мы не сможем вернуться в Пенпетлекон.

— Но если мы найдем в одной из них выходную мембрану, то сможем через нее попасть во внешнее прошлое, — сказала мисс Королёк.

— Или перепрыгнуть в куда-нибудь еще более древнее и oscuro[23], - предположил Перплексус.

— Да! Мы могли бы найти укрытие, скажем, в средневековой Испании, — сказал Гораций.

— Или Италия, — пробормотал Перплексус в воротник рубашки.

Эмма покачала головой.

— Он нашел нас в старой развалившейся петле мисс Крачки, и очень быстро. А нас там было совсем немного. Я не думаю, что девяносто девять странных будут долго оставаться незамеченными, куда бы мы ни пошли.

Последовали неохотные кивки согласия.

— Если только вы не создал бы где-нибудь новую петлю (имеется ввиду более современную), — сказала Оливия. — Один Каул ничего не будет знать.

— Слишком многие из наших подопечных попали во временную ловушку, — сказала мисс Королёк. — Мы должны найти существующую петлю, чтобы спрятаться в ней, по крайней мере, столетней давности, чтобы все не состарились.