Разрушенные (ЛП)

Я обожал то, что заставлял ее дрожать. Я любил каждую секунду того, как доставляю ей удовольствие. Условный рефлекс был на том уровне, когда я мог его терпеть, благодаря тому, что ее руки были на изголовье кровати.

— Бл*дь, — зарычал я, когда провел языком вниз и вошел в нее. Влажность ее лона ударила по моему сознанию, пока я не мог перестать увеличивать свой ритм. Я трахал ее языком без сожаления, постанывая, толкаясь своими бедрами. Я жаждал ее каждым дюймом своего тела.

Мой мир был заполнен совершенно новым ощущением. Я никогда не пробовал ничего подобного. Никогда не чувствовал желания превратиться в грубого, но милого. Я снова провел языком по всей длине и закружил по ее клитору.

Все ее тело дернулось. Она превратилась из напряженной от стресса в дрожащую от потребности.

— Я собираюсь коснуться тебя, Фокс. Я ничего не могу с собой поделать, — задыхалась она.

Я покачал головой, потираясь своими небритыми щеками о внутреннюю поверхность ее нежных бедер. Я ущипнул ее чувствительную плоть, приходя в восторг от низкого хныканья, что она издала.

— Я должна. Пожалуйста, — она громко застонала, когда я снова вошел в нее языком, погружаясь в нее глубже и жестче.

Оторвавшись, я посмотрел вверх, мое зрение заволокла похоть. Мой голос был едва узнаваем, когда я простонал:

— Я не говорил тебе не трогать меня. Ты можешь. Я говорил не называть меня Фокс.

Ее глаза открылись, и я утонул в ее зеленом совершенстве. Замешательство и вопросы метались в ее взгляде.

Я прижал ее киску к своему рту и жадно и зверски всосал.

Мой язык погрузился глубоко в нее, и мой член дернулся — изнывая от желания трахнуть ее. Я хотел оказаться внутри этой женщины и никогда, черт побери, не выходить.

Ее бедра дрожали, когда я страстно ущипнул ее клитор. Она запрокинула голову назад, застонав.

— Я сейчас кончу. О боже мой, я сейчас-я сейчас, я кончаю.

Напрягая мышцы живота, я подался вперед, жестче прижимаясь к ней. Мой язык погружался в ее восхитительный вкус. Первое сокращение мышц застало меня врасплох, но затем ее руки опустились мне на голову, сильно вцепившись в мои волосы, потянув и дергая, когда ее бедра объезжали мой рот.

Белый шум засвистел у меня в ушах. Мои мышцы горели от потребности подчиняться.

Мои глаза закрылись, когда рев условного рефлекса держал меня в заложниках. Мое тело скрутилось, готовое отбросить ее в сторону, но я сражался против этого. Я концентрировался на других вещах — лучших вещах. Я сконцентрировался на том, что ее оргазм в моих руках, как стекала ее влажность, пока я целовал ее и поклонялся ей. Казалось, что освобождение перешло от нее ко мне, заставив меня сильнее запульсировать, желая того же самого взрыва, что получила она.

Одна за одной ее мышцы сокращались вокруг моего языка. Только когда финальная дрожь сотрясла ее тело, она открыла глаза.

— Ничего себе, — прошептала она. Ее глаза были заполнены страстью.

Я улыбнулся, мне нравилось ощущение ее влажности на моем языке и подбородке.

— Я был твоим должником. То, что ты подарила мне в ночь, когда сосала меня, было чертовски восхитительно. Я надеюсь, что вернул одолжение в нормальном размере.

Она рассмеялась.

— Это было больше чем нормально.

С ноющими плечами, я поднял свои руки по ее спине и над головой, освобождая ее, но ее пальцы не покидали моих волос. Она массировала подушечками пальцев мою кожу головы, посылая мурашки по моей спине.

В этот раз я использовал энергию и силу условного рефлекса для своей собственной цели. Движением, слишком быстрым для Зел, чтобы бороться, я опустил ее по моему телу до бедер, захватив ее лицо в свои связанные руки.

Она выпустила шокированный вдох, когда мой рот обрушился на ее, и мы оба слились в беспощадном поцелуе.

Мой язык проник в ее рот с яростным голодом. Ее тело превратилось из жесткого и готового к борьбе в мягкое и податливое.

Я укусил ее, заставляя сдаться. С содроганием, она растянулась на мне, оседлав своими бедрами мои.

Мы оба замерли, когда ее влажность коснулась моего твердого как скала члена.

Наши взгляды встретились. Я больше не мог ждать.

— К черту это. — Я толкнулся вперед, заполняя ее одним движением. Мои глаза потеряли способность видеть, когда я глубоко погрузился в ее тело. Моя голова гудела от давления, мое тело напряглось, поглощенное желанием.

Она закричала, опустив свой лоб на мое плечо. Все ее тело лежало поверх меня. Белый шум становился громче, наполняясь криками приказов. Мои ноги дернулись, когда я пытался игнорировать.

Нет.

Мои руки разжались и сжались, отчаянно желая обхватить ее горло. Я был готов оттолкнуть ее, чтобы убить.

Но ее острые зубы вонзились в мое плечо, когда ее бедра стали покачиваться. Она вернула меня к себе — она вернула меня с темного места и дала мне гребаный свет в виде связи и приятного ощущения.

Я сфокусировался на ее жаре вокруг моего члена и ее вкусе внутри моего рта. Я оставался здесь. Я оставался с ней.