Разрушенный дворец

– Спроси у него самого, – доносится сухой ответ моего отца.

Стив резко разворачивается к дверному проему, где стоит папа, скрестив руки на груди.

– Что здесь происходит? – ровным голосом спрашивает он.

– Твой сын только что лапал мою дочь! – рявкает Стив.

Облизывал, если сказать точнее. Но я держу язык за зубами. Вена на лбу Стива и так, кажется, вот-вот лопнет. Незачем ускорять этот процесс.

– Для меня это совершенно неприемлемо, – продолжает он ледяным тоном. – Мне все равно, как ты относишься к своим родительским обязанностям. Твои мальчишки могут вести себя так, как их душе угодно, но моя дочь не станет очередной секс-игрушкой Рида.

Я распрямляю плечи. Кто, черт возьми, он такой, чтобы так говорить?

– Элла – моя девушка, – холодно говорю я, – а никакая не секс-игрушка.

Стив тычет пальцем на сбившееся покрывало.

– Значит, для тебя совершенно нормально вот так использовать ее? – Его ледяной взгляд останавливается на папе. – А ты! Что за отец даст столько свободы двум тинейджерам? Скажи еще, что они спят в одной комнате!

Виноватое выражение лица Эллы выдает нас с головой. Заметив его, Стив краснеет еще больше.

Он делает глубокий вдох, медленно разжимает кулаки, а потом говорит:

– Собирай свои вещи, Элла.

За секундой тишины следуют сразу три возмущенных восклицания.

– Что? – Элла.

– Нет-нет-нет. – Я.

– Стив, в этом нет необходимости. – Папа.

Отец Эллы реагирует только на последнюю реплику.

– А я думаю, это очень даже необходимо. Элла – моя дочь. Я не хочу, чтобы она жила в такой обстановке.

– Ты хочешь сказать, что мой дом – неподходящее место для ребенка? – Голос отца становится жестче. – Я вырастил здесь пятерых сыновей, и они прекрасно справляются.

Стив громко и раскатисто смеется.

– Прекрасно справляются? Одного из твоих мальчишек обвиняют в убийстве, Каллум! Прости, но вынужден огорчить тебя: Рид – не самый хороший парень.

Во мне просыпается гнев.

– С чего вдруг?

– Он плохо влияет на нее, – продолжает Стив как ни в чем не бывало. – Все они.

Он снова смотрит на Эллу.

– Собирай свои вещи. Я не шучу.

Элла выпячивает подбородок.

– Нет.

– Она только привыкла к новой жизни, – предпринимает очередную попытку успокоить Стива папа. – Не срывай ее с места, которое она считает домом.

– Ее дом там, где я, – отвечает Стив. – Я ее отец, не ты. И я не хочу, чтобы моя дочь якшалась с твоим сыном. И плевал я, если покажусь кому-то старомодным или неразумным – называйте это как хотите. Она едет со мной. Хочешь запретить мне это? Отлично! Тогда встретимся в суде. Но сейчас ты не сможешь остановить меня. Я забираю ее из этого дома.

Элла в панике смотрит на папу, но его взгляд выражает лишь одно – поражение.

Тогда она умоляюще глядит на Стива.

– Я хочу остаться здесь.

Но ее мольба его ничуть не трогает.

– Прости, но нет. Так что повторяю еще раз: собирай свои вещи.

А когда Элла не двигается с места, оставаясь сидеть рядом со мной, Стив хлопает в ладоши, словно она дрессированный тюлень:

– Живо!

Элла сжимает кулаки и ждет, когда вмешается мой папа. Но он продолжает молчать, и она в гневе вскакивает и уходит за вещами.

Я уже собираюсь кинуться за ней, когда Стив останавливает меня.

– Рид, на минуточку, – коротко говорит он.

И это приказ, который не обсуждается.

Мужчины обмениваются взглядами. Папино лицо каменеет, но он выходит из комнаты, оставляя меня со Стивом.

– Что? – ожесточенно спрашиваю я. – Снова будешь говорить мне, как плохо я влияю на Эллу?

Он подходит к кровати и смотрит сначала на смятое покрывало, а потом на меня. Я подавляю желание провалиться на месте. Мы с Эллой не делали ничего плохого.

– Когда-то и я был в твоем возрасте.

– Хм. – Проклятье. По-моему, я понял, к чему он ведет.

– Я помню, как обращался с девчонками, и, вспоминая об этом сейчас, жалею о многих вещах. – Стив проводит рукой по краю кровати. – Элла права: бо́льшую часть ее жизни меня не было рядом. Но теперь я здесь. У нее было тяжелое детство, а девочки типа нее ищут любви не там, где следует.

– Это вы сейчас обо мне?

Я засовываю руки в карманы и прислоняюсь к комоду. В этом даже есть некая доля иронии: у такой порядочной девушки, пусть и с дерьмовым прошлым, вдруг откуда ни возьмись появляется отец и читает мне лекцию о том, что будет лучше для его дочери. За те примерно девять месяцев, что я встречался с Эбби, ее отец если и говорил со мной, то только о футбольной команде Астор-Парка.

– Рид. – Голос Стива смягчается. – Я люблю тебя как собственного сына, но ты должен признать, что сейчас находишься в сложной ситуации. Элла очень привязалась к вашей семье, и я надеюсь, что ты не воспользовался ее одиночеством.

– Я не воспользовался Эллой ни в каком смысле, сэр.

– Но ты спишь с ней, – обвиняющим тоном произносит Стив.

Если он хотел смутить меня этим или пристыдить, то сильно ошибся. Любовь к Элле – самое лучшее, что было в моей, пока такой короткой, жизни.

– Я делаю ее счастливой, – просто отвечаю я, не испытывая никакого желания говорить с ним о сексе: иначе Элла умерла бы от стыда.

Губы Стива сжимаются в тонкую линию. Мой ответ его не порадовал.