Разрушенный

— Корону (прим. Corona — мексиканский пивной напиток, который так невзлюбили в коронавирус), пожалуйста, детка, — сужаю глаза, и он посылает мне воздушный поцелуй.

Когда подходит официант, я заказываю его Корону и бокал красного вина для себя. Пока он здесь, то принимает наш заказ на еду. Я всегда заказываю здесь стейк.

— Итак, Хьюго, чем ты занимаешься? — спрашивает мой отец.

Хьюго пожимает плечами.

— О, вы знаете, немного этого, немного того.

Я улыбаюсь сердитому выражению лица отца, рада, что оно предназначено не только мне.

— У меня есть дистрибьюторская компания, а также несколько других предприятий. Недвижимость, бар, ночной клуб, да и стриптиз-клуб. Не могу забыть о нем, — он ухмыляется мне. Черт, Хьюго.

— Малый бизнес? — спрашивает мой отец снисходительным тоном, вмешиваясь.

Хьюго смеется. Я вздыхаю и поворачиваюсь к отцу, сжалившись над ним, прежде чем он опозорится, хотя ему не нужно пытаться выглядеть как осел, это получается очень естественно.

— Он владеет HH Distribution.

Глаза моего отца расширяются, и Хьюго запрокидывает голову, глядя в потолок.

— Вы тот Хьюго Харрисон?

Хьюго склоняет голову набок, как дерзкий подросток.

— Единственный и неповторимый.

Я не знаю, куда это заведет. Мой отец ценит хорошего бизнесмена, но Хьюго больше известен своими вечеринками и выходками, чем своим бизнесом. Он и Тео за эти годы сделали себе имя. Разумеется, когда Тео обручился и успокоился, Хьюго стал машиной для вечеринок и траха в лице одного человека.

Когда я думаю, что он собирается что-то сказать, он обращает свое внимание на меня.

— А что насчет тебя, Молли? Ты все еще работаешь помощником? — отец выплевывает слово «помощник», как будто это оскорбляет его.

— Да, — отвечаю без эмоций.

Он поворачивается к Хьюго.

— Я возлагал на нее такие большие надежды, но ее мать наполнила ее голову мечтами о журналистике, и теперь она помощница.

Хьюго сжимает губы в тонкую линию, на этот раз действительно серьезно.

— Молли хочет быть редактором. Что может быть лучше, чем помогать редактору одного из крупнейших изданий страны?

Мой отец качает головой.

— Ты могла бы быть кем угодно, Молли. Ты ходила в лучшие школы… — Ладно, очевидно, он понял, что Хьюго не встанет на его сторону в этом вопросе, и вернулся к своей обычной тактике: давай заставим Молли почувствовать себя чертовски дерьмово. Я ничего не говорю.

Однако Хьюго говорит о многом.

— Знаете, мои родители только оказывали на меня давление, когда я учился в школе и колледже. Они заплатили за меня, чтобы я пошел в Итон, ожидали, что поступлю в Оксфорд, но я ненавидел это. Деловой хватке не научишься в классе. Так что пока они сидели и хвастались перед своими шикарными придурковатыми друзьями о том, как их сын живет в Итоне, я впадал в упадок и запихивал себе в нос достаточно кокаина, чтобы основать собственный картель, — он смеется. Мой отец бледнеет. — Все их деньги и давление были пустой тратой времени. Я бросил учебу на втором курсе и отказался от них. Друг помог мне начать свой бизнес, и вот я сегодня богаче и счастливее, чем когда-либо будут мои родители, — Хьюго проводит руками по взлохмаченным волосам. — Худшее, что вы можете сделать — это сказать кому-то, что он недостаточно хорош. Это просто заставляет их обижаться на тебя, — я смотрю на него и благодарно улыбаюсь.

Официант прерывает нашу трапезу. Хьюго протягивает руки и накрывает мою на коленях.

— Ты в порядке?

Я киваю. Я не в порядке, но мне не хуже, чем обычно с отцом. Боже, как бы мне хотелось показать ему гребаный средний палец. Но если я не хочу, чтобы мы с Джорджем жили в какой-нибудь адской квартире, я должна выдержать это. Мы с Джорджем не могли позволить себе даже половину арендной платы за нашу квартиру, если бы за нее не заплатил мой отец. Я знаю, что он делает это только для того, чтобы держать меня под контролем, что только усугубляет ситуацию.