Разрушительная любовь

Приятный тон дяди противоречил ярости, кипевшей в его глазах. Когда Ава изумленно обернулась, он расплылся в любезной улыбке.

– Что за прекрасное создание?

Если бы кружка была стеклянной, она давно бы треснула.

– Ава, дядя Иван, – я резко представил их друг другу.

– А, печально известная Ава. Очень рад с тобой познакомиться, дорогая.

Она улыбнулась, явно почувствовав неловкость.

– Я не знала, что ты ждешь компанию, – обратилась она ко мне. – Эмм, ты прав. Поговорим позднее…

– Ерунда. Я просто заехал поболтать с племянником. – Иван положил руку Аве на талию и повел ее в дом. Убери от нее свои грязные лапы. Я едва сдерживал гнев.

Нельзя терять хладнокровие. Не сейчас.

Мы сели за обеденный стол – я и Ава с одной стороны, Иван напротив. В воздухе повисло напряжение.

– Налить вам что-нибудь? – Я поставил почти пустую кружку на стол. – Чаю? Горячего шоколада?

Ава покачала головой.

– Нет, спасибо.

– Мне зеленый чай. – Иван похлопал себя по животу.

Вернувшись через несколько минут с напитком, я обнаружил, что он вовсю болтает с Авой.

– …на День благодарения? – Дядя с масленой улыбкой взял чай. – Алекс, Ава рассказывает мне, как вы провели День благодарения. Он обожает праздники у Ченов, – заявил он ей. – Считает их такими… информативными.

Мои мускулы горели от напряжения. Ава неуверенно улыбнулась ему в ответ.

– Дядя, чем я могу помочь? – спросил я, с осторожной беспечностью опускаясь на стул. – Видимо, у тебя какой-то важный вопрос, раз ты приехал так рано. Путь-то неблизкий.

– Хотел поздравить своего любимого племянника, – улыбка Ивана стала натянутой. Я не стал напоминать, что я его единственный племянник. – Ава, дорогая, ты знаешь, что сидишь рядом с новым генеральным директором «Арчер Груп»?

Я не проявил никаких эмоций, когда Ава изумленно повернулась ко мне, выпучив глаза.

– Дядя решил благородно отойти в сторону, – пояснил я. И обратился к Ивану: – Я очень благодарен тебе за опеку и за все посвященные нашей компании годы, но теперь ты можешь уйти на пенсию и посвятить себя рыбалке, кроссвордам и телесериалам… Спокойной жизни, которую ты заслужил.

– Да, – холодно ответил он. – Жду с нетерпением.

Все сказанное было чушью, спектаклем. Дядя не ушел в отставку, хотя официальная версия для прессы была именно такой. Его лишили власти в результате секретного совещания совета директоров, устроенного мной на прошлой неделе. Мне пришлось применить больше грязных уловок, чем обычно, чтобы провернуть все так быстро, но гнев – лучший на свете мотиватор.

Теперь я стал генеральным директором «Арчер Груп», а Иван стал никем. А когда я с ним закончу, у него еще и ничего не останется.

– Поздравляю. Это потрясающе.

Ава выглядела искренне счастливой, но сбитой с толку и немного обиженной – возможно, потому, что я не поделился с ней такой важной новостью. С другой стороны, новое назначение официально вступило в силу только вчера. Очевидно, совет директоров оповестил Ивана, и он первым делом примчался сюда, намереваясь со мной разобраться.

Не сводя с меня взгляда, он заявил:

– Вам с Авой надо будет как-нибудь меня навестить. Я старый человек, у которого почти нет друзей и который не очень любит выходить из дома, – он усмехнулся. – Видите ли, у меня легкая паранойя в вопросе безопасности. По всему дому установлены камеры: в кабинете, на кухне… В библиотеке. Я редко просматриваю записи, но… – Он сделал глоток чая. – Чем еще заниматься человеку с избытком свободного времени?

Я мгновенно прочитал между строк.

Твою мать. Как я мог упустить камеры в библиотеке? Я заглушил устройства в спальне и в кабинете, а потом отрегулировал их, чтобы не возникло подозрительных временных пропусков, но раньше у дяди никогда не было камер в других комнатах. Видимо, он проверил записи, чтобы узнать, чем я занимался, когда получил известие о перевороте.

У него усилилась паранойя, а я слишком расслабился.

Больше я подобной ошибки не допущу.

Мы с Иваном посмотрели друг другу в глаза. Маски сброшены. Он знал, что я видел его переписку с моей матерью – там он признавался ей в любви и умолял оставить моего отца, но она его отвергала, и он становился все агрессивнее, пока ей не пришлось пригрозить ему судебным запретом. Тогда он пообещал, что она пожалеет о собственной непреклонности.

Как только я получил эту информацию, остальные части головоломки встали на свои места: почему отец поссорился с Иваном, откуда грабители так много знали о нашей семье, почему на лице дяди иногда появлялось странное выражение, когда мы говорили о моих родителях… Я прекрасно знал, каким самовлюбленным бывает дядя, и, видимо, отказ моей матери сильно его задел – настолько сильно, что он спланировал убийство собственного брата.

Это не объясняло, почему он выбрал в качестве козла отпущения именно Майкла Чена, но я бы докопался до истины. Я бы не остановился, пока не развернул все слои дядиной лжи и потом его ими не задушил.

Теперь я понимал, каково пришлось Аве. Меня тоже обманывали большую часть жизни, но отреагировал я куда менее милосердно.