Разрушу твою жизнь

Что, если все его слова – чушь?

Шамиль поднимает меня одним движением. Подхватывая под коленками. Прижимая к горячей груди. Согревая.

Целует в висок.

– Сумасшедшая девчонка. Моя.

Поворачиваюсь к нему, желая заглянуть в глаза.

Во рту его вкус. На подбородке – сперма.

Поцелует или ему будет противно?

И даже сама не понимаю, почему вдруг такая мелочь приобретает значение.

Но, должно быть, ожидание и надежда слишком явно отразились во взгляде. Шамиль улыбнулся так, будто умел читать мысли. Мои – точно. И поцеловал.

Обняла крепче за шею, углубляя обманчиво невинный поцелуй, проталкивая язык в его рот. Играясь, забавляясь. Вдруг стало смешно, потому что я ощущала на губах улыбку Шамиля.

Оторвалась от него, пытаясь понять, что происходит.

– Ты чего смеёшься? – спрашиваю осторожно. Будто гуляя по минному полю. Чёрт знает, что у него в голове.

Опустил меня спиной на кровать, нависая.

– Никогда не пробовал целовать девушку после минета, – заключает задумчиво, рассматривая меня. Пробраться бы к нему в голову, прочитать мысли. Но, не имея такой возможности, протягиваю руку, запуская пальцы в густые тёмные волосы. Забавно, что они у него тоже немного вьются.

– И как? – Отчего-то испытываю неуместное смущение. Зато, когда стояла перед ним на коленях с членом во рту, ничего подобного не ощущала.

Шамиль проводит носом по изгибу моей шеи, вдыхая. Горячие губы продолжают дорожку из поцелуев ниже. К груди. Вбирает в рот напряжённый сосок. Посасывая, сжимая зубами нежную плоть в наказание за мой вопрос.

Отрывается от меня. Поднимая глаза, дуя на возбуждённую кожу. И очерчивает языком покрытую пупырышками ареолу.

На смену щемящей нежности приходит отрезвляющая грубость, когда его ладонь накрывает грудь. А пальцы оттягивают сосок.

– Необычно, – отвечает непринуждённо, когда я уже забыла вопрос. И заодно все буквы алфавита.

Неутихшее напряжение вновь закручивается внизу живота, причиняя боль. Хочется скорее получить разрядку. И когда горячая, влажная головка члена оказывается между ног, с губ срывается протяжный стон.

Неосознанно двигаю бёдрами, ожидая, когда он войдёт в меня. Но вместо этого Шамиль уводит мои руки за голову, сдерживая их. Чтобы не рыпалась.

Хмурюсь. Ничего не понимаю. Лишь испытывая беззащитность.

Резко выдыхаю, когда возбуждённая, напряжённая плоть начинает скользить по клитору. Слишком больно от неудовлетворённого желания. Слишком сладко.

Ощущаю, как под моей задницей образуется лужица. Смазка стекает по бёдрам. Клитор и губки пульсируют. Приподнимаю бёдра выше, пытаясь насадиться на член. Почувствовать его твёрдость в себе. Каждую венку. Каждый сантиметр горячей плоти.

– Шамиль, пожалуйста, – молю, облизывая губы, ловя его сумасшедший взгляд. Тёмный. Он впился в меня глазами, будто наблюдать за мной его самое любимое занятие. И этого ему вполне достаточно, чтобы получать удовольствие.

Его язык касается моих губ, словно он желает слизать мои мольбы. Попробовать их на вкус. Но не более того. Это не ласка. Это лакомство.

– Знаешь, о чём я мечтаю с тех пор, как увидел тебя, Маугли?

Смотрю на него затаившись. Отыскав ту точку соприкосновения наших тел, когда от трения клитора по его плоти я ловлю кайф.

– Когда ты сидела на полу у моей двери с порванными коленками.

– О чём? – едва соображая, спрашиваю.

Его глаза почти чёрные. Порочные. Пугающие.

– О том, как трахну твою задницу. Ты дашь мне попробовать тебя там? – улыбается. И если бы не суть вопроса, я бы улыбнулась ему в ответ. Но набор букв хоть и не сразу доходит до меня, зато мгновенно отрезвляет.

Сглатываю слюну, глядя на него во все глаза. Рефлекторно пытаясь выбраться из жёсткого захвата рук. Но мои трепыхания бесполезны. Шамиль даже не обращает на них внимания.

– Разве так поступают с любимыми девушками? – вытаскиваю из рукава козырную карту, ощущая обиду.

Кажется, на подобное у него не должно найтись аргументов.

Или все его речи были лишь прелюдией, чтобы добраться до сокровенного – моей дырочки, которую он хочет использовать не по назначению? Чёртов извращенец.

– У меня не будет других женщин кроме тебя, – выдаёт довод, который мне нечем крыть, – почему нет?

– Почему?! Потому что это неестественно. Природа это так не задумывала! – возмущаюсь, фыркаю, как злой ёж, пока он разворачивает меня спиной к себе, вдавливая всей тяжестью тела в матрас.

Дыхание опаляет ушную раковину. Губы совсем близко. От невесомой, почти неощутимой ласки по коже бегут холодные мурашки. Хотя мне жарко. Его тело слишком горячее. Обжигающее. Сглатываю слюну.

Шамиль выпрямляется, усаживаясь на мои бёдра. Тискает мои ягодицы, как игрушку антистресс. Мнёт их. Проводит рукой к пояснице по спине, между рёбер. Гладит так, будто хочет усыпить мою бдительность. Млею под его прикосновениями, невольно расслабляясь.

– Давай проверим. Если тебе не понравится. Значит, ты права, – предлагает. А я всем своим существом ощущаю подвох.

А если понравится, значит прав он? И может ли мне с ним что-то не понравиться?