Разрыв

— Но я думал, что ты говорила о… В общем, когда ты заговорила о помощи, я решил, что ты имеешь в виду…

— Секс.

— Нет! Черт. Не секс. — Уголок его рта чуть дернулся кверху. — По крайней мере, не сию же минуту.

Люсия сделала круглые глаза.

— Я пытаюсь говорить с тобой серьезно, Дэвид. Пытаюсь вести серьезный разговор.

— Я тоже, Люсия. Но посуди сама, что я должен был подумать? Ты же не станешь отрицать, что подавала мне определенные сигналы.

— Неправда, — ответила Люсия. — И ты знаешь, что это неправда.

— Ты обняла меня. Как только увидела, так сразу и обняла.

— Это был рефлекс! Платоническое объятие.

— Ты весь вечер смеялась над моими шуточками. А они и смешными-то не были.

— Я смеялась из вежливости, Дэвид. А особенно смешными твои шутки и вправду никогда не были.

— Ты даже позволила мне поцеловать тебя на ночь.

— Ты поцеловал меня на ночь? Когда это, интересно узнать?

— Когда ты лежала. На кушетке.

— Лежала? Закрыв глаза? И размеренно дыша? Это называется сном, Дэвид. Я спала. Ты, может, и поцеловал меня, но, поверь, без моего на то согласия.

Дэвид поерзал в кресле. Скатерть пошла морщинами. Он ладонью разгладил ее.

— Ну, так или иначе. Главное, что ты провела ночь в моей квартире. Одетой только в трусики и мою футболку.

Столик их располагался в углу, напротив стойки бара, вдали от входа. Сзади над Люсией нависали листья пальмы, — низко, кончики их касались волос на ее затылке. К тому же ей было не по себе от того, что люди, сидевшие за столиком напротив, посматривали на нее. Поэтому, заговорив снова, она постаралась, чтобы голос ее звучал негромко.

— Выброси все эти мысли из головы, — сказала она. — Потому что это было всего лишь моей ошибкой. Совершенно явной. Мне следовало подождать до утра. А может, и вообще не приходить.

Она попыталась встать. Но прежде чем ей удалось выбраться из-под пальмы, Дэвид, потянувшись через стол, положил ладонь на ее предплечье.

— Подожди, — сказал он. — Подожди. Прошу тебя, Люсия, сядь.

А тут еще официант принес заказанную еду, преградив единственный путь, каким Люсия могла убраться из ресторана. Она заколебалась. Взглянула на Дэвида.

— Ну, прошу тебя, — сказал он. — Сядь.

Люсия опустилась на краешек кресла, официант расставил по столу тарелки. Пирожное оказалось коричневым. И, насколько могла судить Люсия, это была единственная характеристика, какую оно делило с рисовавшимся ее воображению шоколадным тортом. Она отодвинула от себя тарелку и стала наблюдать за Дэвидом, ковырявшимся вилкой в спагетти.

— Знаешь, Дэвид. Прости меня. Если я внушила тебе какие-то ложные надежды, мне очень жаль. Но ведь не мог же ты ожидать… после того, как ты со мной поступил …

Дэвид кашлянул. Еще раз ткнул вилкой в спагетти, затем отложил ее и поднял взгляд на Люсию.

— Что я могу сделать, Люсия? Ты сказала, что нуждаешься в моей помощи. Что я могу сделать?

Люсия протянула через стол руку, просунула пальцы под его ладонь. Улыбнулась.

— Спасибо, — сказала она. — Правда, спасибо.

Дэвид пожал плечами:

— Я пока ничего не сделал. Ты даже не объяснила мне, чего хочешь.

— Нет, — согласилась она. И убрала руку со стола. — Не объяснила.

— Ну так? Объясни.

— Пока мне нужна всего лишь информация.

— Информация? Какого рода?

Люсия оперлась локтями о стол — там, где следовало стоять ее тарелке.

— Для начала расскажи мне то, что рассказал Филипу. А потом… Ладно. Потом видно будет.

Он показал мне пистолет.

Ну, не то, чтобы показал, но пистолет я видел. За неделю до выстрелов. Мы были в учительской, я сидел рядом с ним и увидел пистолет, когда он открыл кейс.

Собственно, я всего лишь предполагаю, что пистолет был тем самым. Если честно, вид у него был такой, точно из него и выстрелить-то невозможно, хотя, конечно, то, что о нем рассказывают, ерунда. Старинный пистолет. Музейный экспонат. Времен Бог знает какой войны. Ведь о нем все так говорят, верно?

В общем, я полагаю, что это тот самыйи был. Он лежал в кейсе между какой-то папкой и стопкой бумаг, лежал, точно плоский термос, или коробка с завтраком, или еще что. Как что угодно, но только не пистолет.

Я говорю, шутливо так, Сэмюэл. Надеюсь, эта штука не то, чем она кажется. Он отвечает, прошу прощения? И я киваю. Вон та, говорю. В кейсе. Это же не то, что я думаю.

А, произносит Сэмюэл. Вы об этом?

Он поднимает крышку кейса, достает пистолет, держа его за рукоять. Кладет палец на спусковой крючок и какой-то миг дуло пистолета смотрит прямо в мой лоб.

Я снова усмехаюсь. Полицейский из меня получился бы так себе, верно? Кто-то целит мне в лоб из пистолета, а я только и могу, что нервно хихикать. Так или иначе, именно это я и делаю. И говорю, Сэмюэл, я предпочел бы… ну, то есть, не могли бы вы… И все хихикаю, мне даже предложение закончить не удается.