Разрыв не по шаблону

А в новогоднюю ночь мы, наконец, остались одни. Все, что должно было произойти, подразумевалось само собой, все давно уже шло к этому. Я даже не нервничала, скорее — предвкушала. А он и я держались весь этот день на расстоянии, старались лишний раз не касаться друг друга. Смотрели, улыбались, отводили взгляды, занимались детьми… Алексей долго гулял с ними на улице, пока я готовила праздничный ужин.

Когда все случилось, наконец — быстро, нереально быстро и совсем не для меня… я улыбалась. Я жила, я торжествовала! Отдышавшись и неловко помолчав, он осторожно поцеловал меня в висок.

— Ксюша…?

— Все хорошо, — еще шире улыбнулась я, крепко обнимая его: — Мне очень приятно, Леш, с ума сойти — хорошо.

— Да что приятно, когда реально — …? Приятное сейчас будет и не раз, — еще крепче прижал он меня к себе и задышал в шею, чуть прикусив кожу на плече. И тут же припал к этому месту, согревая губами и языком. Я осторожно отстранилась.

— Я понимаю из-за чего все так быстро и мне это приятно — что непонятного? — чмокнула его в щеку, — мне хорошо с тобой, легко. Я…! — задохнулась я словами, не зная — стоит ли сейчас…?

— … согласишься за меня замуж, — довольно подсказал он.

— Да, — с облегчением выдохнула я, — и мы поедем с тобой.

— … С этим чуть подождем, — немного замешкался с ответом Алексей, — я очень спешил к вам тогда и, собственно — везти вас некуда. Все, что имело отношение к жене, я продал и купил себе небольшую студию — для одного. Нам всем нужно что-то побольше. Подумаем, посоветуемся, выберем вместе… Да и Левушка чуть подрастет. А еще я… — подгреб он меня к себе под бок и поделился доверительным тоном: — Я с удовольствием походил бы с Саней в тайгу зимой, но ночевал бы не в избах, а среди снегов, в палатке и спальнике — давно мечтал…

— Мечта всегда здорово. А хочешь… — решилась я, — покажу тебе свою? Мечту?

— Ку-уда?! Твоя мечта — не я? — ухватил он меня за руку, — готов уже осуществить.

— Даже не сомневалась, — быстро отвела я взгляд. Еще нужно было привыкнуть к тому, что между нами все вот так — запросто. Вадим не любил фамильярностей и откровенных, пошлых разговорчиков в постели. Все у нас было красиво, ровно, гладко… и грех жаловаться — хорошо было, но сейчас вспоминать об этом точно было лишним.

Кривовато улыбающийся и явно стыдившийся своего прокола… потный и взлохмаченный Лешка, всеми силами старавшийся как-то загладить и заболтать свой «позор», сейчас был в сто раз роднее и ближе, и уж точно — нужнее. Сейчас он выглядел моложе и уже не таким самоуверенным и непробиваемым, как последние месяцы. И поэтому ему нужно было дать время, отвлечь от нечаянного конфуза — мужчины воспринимают такие вещи странно болезненно, совершенно напрасно придавая им огромное значение.

Вернулась я в постель с ноутом, удобно уселась, расположив его у себя на коленях и стала искать… Почувствовав его взгляд, спросила, не отвлекаясь: — Что, солнце мое?

— Ты… удивительная, Ксюш, — потерся он о мое плечо щекой, как теленок, — и не спорь, пожалуйста. Ты ищи-ищи, я сейчас — тоже на минутку…

— Загляни в детскую.

Быстро нырнув в трусы, он вышел из комнаты. А я немного посмотрела в потолок — бессмысленно и бездумно улыбаясь, а потом все-таки нашла на знакомом сайте дом своей мечты. И рассматривала его, когда он вернулся.

— И что там? — заглянул он в компьютер и странно взглянув на меня, помолчал…

— Что? — замерла я с неприятным чувством. И этот тоже? У меня что — дурной вкус или завышенные потребности? Так я и не о дворянской усадьбе с мраморными колоннами мечтаю. Домик шесть на восемь…

— А крыша обязательно — черная? Почему не красная… к примеру? — прозвучало наконец.

— Потому что… а ты, случайно, не Овен, Леш? — хмыкнула я, — мы до сих пор не знаем друг о друге много важного. Когда твой День рождения?

— Овен. А как это связано? — удивился он.

— Мой папа был Овен, еще и родился в год Петуха. Может это и глупости все, но он точно любил все яркое и пестрое. Мама смеялась над ним, но соглашалась… раз ему нравилось. Я помню тенниски в яркую клетку, шерстяную рубашку… такую же. Когда она истрепалась, мама сделала из нее ту подушечку — в зале.

— И что? Красиво — красная клетка на изумрудном. А тебе что — нравится… — заглянул он в описание, — мокрый асфальт?

— Да. Мне кажется — спокойный и «благородный» цвет. Красиво сочетается…

— Понятно. Ну, наверное… Мне тоже нравятся деревянные дома, только чуточку другие — попросторнее. Показать тебе «мой»?

И мы вдвоем рассматривали другой дом — тоже из дерева. Обсуждали его, пока я не почувствовала его руки на себе — как они потянулись, поползли, притиснули… Ноут был отложен.

Проснувшись утром, я нашла на пальце кольцо — неширокое, с несколькими утопленными внутрь прозрачными камушками. Полюбовалась им, отставив руку в сторону. Это за ним он тогда ходил? Не вычурное, красивое… и подошло.