Разум: от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Чтобы понять, как отвечать на этот вопрос, нам придется заглянуть внутрь и посмотреть, что происходит внутри Спекшира. В случае одной крайности, мы найдем внутри файл (если Спекшир – робот с компьютерной памятью) или иную сохраненную версию Спамлета, загруженную готовой к запуску. В этом крайнем случае автором Спамлета является, без сомнения, доктор Франкенштейн, а его промежуточное творение, Спекшир, просто устройство для хранения данных, этакий прикольный процессор. Вся научно-конструкторская и творческая работа была проделана заранее и скопирована в Спекшира тем или иным способом.

Мы можем вообразить это вполне конкретно, представив себе подпространство в Пространстве созидания, я называю его Вавилонской библиотекой, в честь классического одноименного рассказа Хорхе Луиса Борхеса (1962). В рассказе Борхес совершает путешествие в воображаемую библиотеку, забитую книгами и кажущуюся ее обитателям бесконечной. Они в конце концов решают, что это не так, но это вполне может быть именно так, поскольку известно, что на полках – без всякого порядка, увы, – стоят все мыслимые и немыслимые книги. А теперь мы можем вернуться к нашей иголке в стоге сена, Спамлету, и посмотреть, как траектория его движения к особенному месту в Вавилонской библиотеке совершается в нашей истории. Если мы обнаружим, что путешествие завершилось к тому моменту, когда память Спекшира была уже сконструирована и заполнена информацией, мы поймем, что Спекшир не играл никакой роли в поисках. Если же, вернувшись, мы обнаружим, что роль Спекшира заключалась лишь в том, чтобы пропустить сохраненный текст через средство проверки орфографии, прежде чем использовать его для управления процессом печати, мы будем поражены утверждениями о том, что автором был Спекшир. Это измеримая, но исчезающе малая часть научно-конструкторской и творческой работы. По идее, ведь существует весьма обширная галактика текстов, почти-дубликатов Спамлета – примерно сотня миллионов различных мутантов, содержащих по всего одной неисправленной опечатке; расширяя наши горизонты и включая в пространство тексты с одной опечаткой на странице, мы продвигаемся в пределы Гигантского количества вариаций на эту тему. Продвигаясь еще дальше, мы постепенно переходим от опечаток к сознательным изменениям и перемещаемся в пределы настоящего авторства, граничащего с обычной редакторской правкой. Относительную банальность редактирования и одновременно важность его в процессе создания окончательного результата очень удобно выражать через метафору нашего Пространства созидания, в котором каждый крошечный шаг вверх имеет значение, порой перенося нас на совершенно новую траекторию. Тут отлично подходит цитата Людвига Миса ван дер Роэ[187]: «Бог в деталях».