Разум: от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Эволюция путем естественного отбора может совершенно бездумно обнаруживать причины без аргументов, свободно плавающие рациональности, которые объясняют, почему отдельные части живых существ устроены так, а не иначе, отвечая сразу на оба вопроса: почему и зачем? Дарвин предоставил первый пример понимания без разумения, заключенный в самом процессе естественного отбора. А затем странная инверсия причинности Тьюринга стала примером и рабочей основой для использования иных возможностей, другой разновидности умения без разумения: компьютеры, в отличие от человека, для которого они были созданы, не понимают технологию, которую они столь успешно используют. На свете оказалось очень много всякого, что осуществляется очень умело, но без всякого понимания, – к примеру, термитники или скачущие антилопы, – и это стало новой загадкой: для чего же существует понимание и как смог появиться человеческий разум, такой как у Баха или Гауди? Более пристальный взгляд на компьютеры, разработанные для обработки информации и решения задач, которые раньше были доступны лишь выдающимся мыслителям, позволил обнаружить различие между восходящими процессами созидания термитов и процессом самого естественного отбора и, наконец, нисходящими процессами творческого созидания. Это привело нас к идее о том, какую ценность может представлять для нас информация о процессе создания (дизайна), о том, что она стоит того, чтобы быть украденной, скопированной и тому подобное. Шенноновская великолепная теория информации прояснила основной принцип – различие, которое создает различие – и создала для него теоретическую основу и способ измерения количества информации, но нам необходимо двигаться дальше, чтобы понять, какова ценность различий и почему так важно оценивать их количественно.

Разнообразные процессы дарвиновской эволюции не одинаковы, некоторые из них «более дарвиновские», чем другие, но не менее реальные и не менее важные для их конкретной ниши, поэтому очень важно быть дарвинистом по отношению к дарвинизму. Дарвиновские пространства Годфри-Смита представляют собой замечательный мыслительный инструмент, который помогает нам отстроить не только взаимосвязи между развитием различных видов в процессе их эволюции, но и процесс эволюции самой эволюции, в которой некоторые линии с течением времени дедарвинизируются.

Вернувшись к загадке, как наш мозг, созданный из миллиардов нейронов, возник без какой-либо контрольной и направляющей силы и развился в человеческий разум, мы изучили процесс децентрализованного, распределенного контроля нейронов, оснащенных всем необходимым для заботы о самих себе, включая и разновидность блуждающих нейронов, освободившихся от прежней роли послушных, одомашненных слуг под давлением отбора, вызванного новой особенностью окружающей среды: возникновением культурных захватчиков. Стремящиеся к воспроизводству слова и другие мемы спровоцировали процесс адаптации, изменения структуры мозга в ходе коэволюционного процесса. Как только передача культурных практик закрепилась как главная поведенческая инновация у нашего вида, она не только стала причиной важных изменений в нейронной архитектуре мозга, но и внесла новшества в окружающую среду в виде тысяч гибсоновских возможностей, которые обогатили онтологии человеческих существ и вызвали, в свою очередь, изменение давления отбора в сторону новых адаптационных приобретений, мыслительных инструментов, обеспечивших отслеживание новых возможностей. Культурная эволюция сама эволюционировала от случайного, ненаправленного поиска в сторону более эффективного созидательного процесса, целенаправленного и обусловленного, зависящего от понимания участников: интеллектуальных творцов. Человеческое понимание требует внушительного развития мыслительных инструментов. Культурная эволюция дедарвинизировалась сама, посредством собственных плодов.