Разум: от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Наши гены мало изменились за последние 50 тысяч лет, а те изменения, что произошли, вызваны, скорее всего, сознательным и бессознательным селекционным давлением, созданным культурными инновациями, такими как кулинария, сельское хозяйство, транспорт, религия и наука. Широкое внедрение нового способа поведения создало одностороннюю зависимость: по мере того как люди привыкали повсеместно есть приготовленную на огне пищу, менялась их пищеварительная система, она эволюционировала, и это закреплялось в генах, и люди постепенно утрачивали возможность выживать на сыроедении. По мере того как люди начали перемещаться по свету, заселяя острова и континенты, все быстрее и быстрее перемещаться между островами и континентами, становится все труднее существовать без защиты от болезней, переносимых путешественниками.

Одной из присущих жизни особенностей, как генетической, так и культурной, стала обязательность выбора. Хитроумный навык, который дает пользователям преимущество перед ровесниками, требует закрепления, и те, кто не справляется, обречены. Если укрытие в норе спасает от хищников, то обладание норой постепенно превращается из эксцентричной особенности малого числа членов популяции в видовую необходимость, закрепленную в виде инстинкта. Большинство млекопитающих способны вырабатывать собственный витамин С, кроме приматов: их формировавшаяся тысячелетиями зависимость от фруктов привела к утрате способности создавать витамин С, они его только используют. Без витамина С вы рискуете заболеть цингой и другими недугами, что обнаружилось во время длительных морских путешествий, изолировавших «тестовую» группу, чье здоровье и диета становились важнейшей заботой корабельных врачей. Это открытие (вместе с сотнями других) за несколько столетий – эволюционное мгновение – привело к сегодняшнему исключительно подробному знанию человеческого метаболизма. Мы сегодня являемся вынужденными потребителями витамина С, однако нам не обязательно есть фрукты, мы можем принимать витамины по мере необходимости. Сегодня не существует законов, обязывающих людей иметь кредитную карту или мобильный телефон, которые еще несколько лет назад были предметами роскоши. Однако сегодня мы настолько от них зависим, что никакие законы и не требуются. Наличные деньги вот-вот могут вообще исчезнуть, и мы все станем использовать технологии типа кредитных карт и их производных.

Сегодня мы так же зависим от слов, как от витамина С. Слова стали чем-то вроде кровеносной системы культурной революции (а может, речь стала скелетом культурной революции или слова – ДНК культурной эволюции? Эти биологические метафоры так и просятся на язык, если можно так выразиться, и, очищенные от ложных смыслов, вполне годятся в качестве пояснений). Слова, несомненно, играют центральную и беспрецедентную роль во взрывной эволюции человеческой культуры, и исследование путей развития речи может облегчить подход к сложным вопросам культурной эволюции и ее роли в формировании нашего сознания. Трудно решить, с чего начать. Очевидно, что мы живем в эпоху культурного изобилия, а ведь когда-то наши предки вообще не имели культуры, когда-то она появилась и начала развиваться, но каким образом? Ответ на этот вопрос далек от очевидности. Ричерсон и Бойд[118] (Richerson and Boyd, 2004) заметили:

Не слишком масштабные научные рассуждения убеждают нас в том, что существование человеческой культуры является огромной тайной эволюции, на пару с происхождением самой жизни (стр. 126).

Дарвин мудро начал свой «один длинный довод» с середины. «Происхождение видов» ничего не сообщает о том, как все началось, оставив туманные подробности о возможном происхождении жизни до следующего раза. Несколько лет спустя, в знаменитом письме к Джозефу Хукеру 1871 года, он высказал предположение о том, что условия в «маленьком теплом пруду» могли быть вполне подходящими для запуска жизни, и десятки лет спустя мы продолжаем использовать эту гипотезу с прудиком и похожие альтернативы. Происхождение человеческой речи – еще одна неразгаданная тайна, и она служит предметом исследований и споров со времен того же Дарвина. Во-первых, у нас очень мало «окаменелых следов» тех событий, а те, что существуют, служат темой множества различных интерпретаций. Во-вторых, обе загадки касаются моментальных событий, которые вполне могли случиться на нашей планете лишь однажды.