Разумное животное

Здесь следует сказать, что в ходе жарких дебатов специалисты давно сформулировали перечень необходимых признаков, делающих человека человеком в полном смысле слова. Помимо деталей анатомического строения, это умение обрабатывать не только камень, но и кость, ловить рыбу и создавать наскальную живопись. Этим критериям удовлетворяют первые кроманьонцы, заселившие Европу около 40 тысяч лет назад. Но и обитатели пещеры Бломбос, как мы видим, тоже отвечают им полностью. Открытия американского археолога переворачивают привычные представления о предыстории Homo sapiens. Еще совсем недавно считалось, что люди современного типа покинули Африку около 100 тысяч лет назад и долгое время жили бок о бок с неандертальцами и последними представителями славного племени Homo erectus. Анатомическое расхождение между различными популяциями рода Homo давным-давно сомнений не вызывает, а вот памятники материальной культуры грешат, к сожалению, удручающим единообразием. Великий технологический прорыв совершается много позже и традиционно связывается с появлением пришлых чужаков в ледниковой Европе. Понятно, что Хиншелвуд этой точки зрения не разделяет. По его словам, теперь «следует считать, что вся Южная Африка была населена биологически современными людьми, которые… были биологически современными уже 70 с лишним тысяч лет назад».

Разумеется, согласны с ним далеко не все. Одни ученые полагают, что Хиншелвуд совершенно неправомерно «вчитал» дополнительное содержание в примитивный охряной орнамент, а других озадачивает то обстоятельство, что в тридцати с лишним местах обитания людей современного типа на африканском континенте ни разу не было найдено ничего даже отдаленно напоминающего наскальную живопись Ориньяка. Впрочем, сам Хиншелвуд не сомневается, что археологи просто плохо искали. Как всегда, он предельно оптимистичен: «Я уверен, что вскоре здесь будут найдены десятки Бломбосов». Что ж, поживем — увидим…

Слов нет, градуальный подход имеет уже то неоспоримое преимущество, что ставит во главу угла в первую очередь преемственность и постепенность, решительно пуская побоку малоубедительные катаклизмы в духе Жоржа Кювье. Но и гипотезу «творческого взрыва» отметать с порога тоже не резон, если не понимать ее слишком буквально. Бросать с парохода современности что бы то ни было — занятие легкомысленное, поскольку такие «замахи» никого еще не доводили до добра.

Вполне допустима следующая ситуация. На протяжении почти 100 тысяч лет головастые сапиенсы процветают в африканских саваннах. Стада копытных простираются за горизонт, реки текут молоком и медом, и удачливые охотники не знают горя. Каждый божий день они возвращаются в родное стойбище, отягощенные добычей. Для чего выдумывать новый наконечник, если неповоротливые гиппопотамы по-прежнему пускают пузыри в зловонных лужах, пугливые лани исправно приходят на водопой, а птичьи яйца великолепно испекаются в горячих источниках на склоне вулкана? Размеренная жизнь не сулит никаких сюрпризов, население растет как на дрожжах, а творческие порывы обленившихся мастеров колеблются около точки замерзания.

К сожалению, ничто не вечно под луной. Постепенно дичи становится все меньше, климат — все неприветливее, некогда привольные угодья съеживаются наподобие шагреневой кожи, и охотники все чаще вынуждены возвращаться домой несолоно хлебавши. А быть может, всему виной был вовсе не климат, а банальное относительное перенаселение — как известно, присваивающий тип хозяйства накладывает жесткие ограничения на плотность населения. Так или иначе, встревоженные люди снимаются с насиженных мест и спешат на север вслед за уходящей дичью. Начинается великий африканский исход.

Около 40 тысяч лет назад одна из популяций сапиенсов просачивается в холодную Европу и селится на самом краю ледника. Трескучие морозы и пронизывающие северные ветра не дают ни на минуту расслабиться, но зато здесь видимо-невидимо зверья. Олени, бизоны, дикие лошади, мамонты, горные козлы… Охотничьи приемы пришельцев, отшлифованные до совершенства в африканских саваннах и многовековых блужданиях на чужбине, не идут ни в какое сравнение с косной технологией аборигенов-неандертальцев. Переселенцы неизменно одерживают верх. Давным-давно позабыв оранжерейные условия своей далекой исторической родины, они превратились в бодрое, динамичное племя, готовое выживать любой ценой. «В стойбище будет много мяса!» — кричат охотники, и успех неизменно им сопутствует. Теперь это уже не вальяжные узкие специалисты, почивающие на лаврах, а самые настоящие маргиналы, поставившие на карту все. Они рискнули сыграть ва-банк и неожиданно сорвали большой куш.