Разведчик

– А я, главное, смотрю, рожи у них такие, – он пробовал подобрать слова. – Специфические. У меня глаз то наметан, я же без малого семь лет полевым агентом отпахал на Илоне-15… То еще болото… А эти прошли мимо, один еще на шокер покосился с усмешкой такой, типа что за игрушка такая.

Боб посмотрел на стэк в своей руке, словно тот действительно был сделан из разноцветной мягкой пластмассы, добавил:

– Точно говорю, они с собой что-то посерьезнее принесли. Я потому следом и не пошел. А сейчас там вообще что-то непонятное происходит.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Юрий.

По лицу Хьюза – и это стало неожиданностью для Гарина – пронеслась тень страха, глаза выстрелили в сторону темного конца коридора быстрым взглядом.

– Я видел его, – как бы нехотя сказал Боб.

– Кого?

– Его, – многозначительно подчеркнул контрактор. – Человека с «Каукета».

– Боб…

– Я серьезно. Я, черт возьми, очень серьезно, – громко зашептал Хьюз, злой от того, что Гарин ему не верит. – Он появился вон оттуда и пошел за этими, вниз… Да ты сам вслушайся!

И Юрий вслушался.

Это были не технические звуки корабельного трюма, как он сначала подумал. С нижней палубы доносился сплав хрипов, скрежета и протяжного треска, навевающих мысли о своем биологическом происхождении. Под этот жуткий аккомпанемент солировал один, всего один голос, перетекающий в тональности, изменяющийся в темпе, нечленораздельный и неестественный.

Гарин озадаченно покачал головой. Сказал, пожевав губы:

– Нам все равно нужно вниз. Необходимо снять глушилку и…

– Ты с ума сошел!

С мокрым шлепком из трюма вывалился человек. Замычал, уперся руками в пол, попытался перетащить себя через низкий порог.

– Матерь божья! – на хриплом выдохе прошептал Хьюз.

Человек походил на муху, увязшую в вязкой смоле. Его лицо и голова облепила неровная черная клякса, длинными концами вытягиваясь в темноту нижней палубы. Такие же кляксы покрывали грудь и плечи, заливали живот, обволакивали ноги, от них всех вниз тянулись вибрирующие хвосты, словно тугие нитки кукловода.

Человек мычал, стараясь вырваться из ловушки, пытался вогнать разбитые пальцы в упругий пластик пола и ползти прочь от спуска на нижнюю палубу, но не мог продвинуться ни на метр.

За его спиной проявилась неторопливо приближающаяся фигура – скособоченная и худая, с белесыми, покрытыми инеем волосами, торчащими в разные стороны волосами. Мертвец с «Каукета», призрак во плоти, Харон или кто бы ни был – не человек, а странное и страшное существо, за ним живой бахромой шевелилась тьма. Там, где он пальцами касался стен, во все стороны разбегались длинные языки черного цвета.

– Бежим! – заорал Хьюз.

Гарина не пришлось подгонять – он не оглядываясь побежал за шустро уносящим ноги товарищем. За очередным межкоридорным шлюзом они затормозили, сорвали кран аварийной герметизации. Предупреждающе пискнуло, вниз стремительно рухнула створка. Испуганно выглянув в небольшой круглый иллюминатор, Боб опустил задвижку блокиратора.

– Он там? – возбужденно спросил Гарин.

– Не видно… Вроде не гонится. Фух, – шумно выдохнул Хьюз, сползая по стене вниз. – У меня сейчас сердце вылетит.

Гарин молча кивнул, у него не было слов описать свое состояние. Он впервые не знал как реагировать.

– Нужно возвращаться на офицерскую палубу, – наконец сказал Юрий, тряхнув головой. – Вниз нам не попасть… пока не попасть.

– И что там, на офицерской? – поднял глаза Боб.

– Возможно, есть новости. Может, команда вернулась.

– Как же глушилка?

– Попробуем пока без связи, – Гарину было трудно признавать, что он не смог выполнить поставленную задачу. – Я не знаю как мы еще можем попасть вниз. Если только через шахту складского лифта…

Хьюз сопроводил идею скептическим возгласом.

– …но это на другом конце корабля и это займет слишком много времени, – продолжил Юрий. – Нужно вернуться обратно на офицерскую палубу, посмотреть что еще можно сделать.

– Хорошая мысль, – Боб воспылал оптимизмом. – Если что, вернемся в трюм позже. Возьмем «свистунов» и расхерачим эту тварь.

Однако, до офицерской палубы добраться не удалось. Возле стыковочного «предбанника» они уткнулись в опущенные гермостворки, над которыми мигали предупреждающие оранжевые огни.

– Внешние ворота открыты, – прокомментировал Хьюз. – Ну ка…

Он вытащил плоский ключ вахтенного и принялся вводить код разблокировки дверей.

– Не задохнемся? – с подозрением спросил Юрия. – Не хотелось бы вывалиться в вакуум.

– Не вывалимся. На таких станциях стыковочные коридоры присасываются прямо к корпусу.

После короткой трели створки разъехались и контракторов обдало холодным, пахнущим ионизацией воздухом.

– Им бы давление отрегулировать, – заметил Хьюз. – На уши давит.

– Тихо, – шикнул Юрий. – Пригнись и давай за мной.

Это был самый большой на корвете стыковочный шлюз, так называемый «проспектный». Широкая площадка высотой в несколько палуб сужалась прямо к раскрытым воротам, по ту сторону виднелась гофрированная «кишка» внешнего коридора, размеченная бегущими огоньками.