Разведчик

За стол опустилась пухленькая девушка в просторном воздушном наряде с модной сумочкой на плече. Круглое лицо, короткая прическа «каре», чувственные губы и длинные ресницы над темными, почти черными глазами. Не сказать, чтобы красивая, но вполне себе симпатичная, хотя и не во вкусе Аладьева.

– Уйди, – отмахнулся Демид. – Я жду кое-кого.

– Ты меня ждешь, Демид, – девушка положила на стол сумочку, накрыла ее сверху пальцами с холеными ногтями. – Это обо мне говорил Куржа.

– Что? Это шутка? Ты кто такая?

Девушка чуть улыбнулась, на ее полных щеках образовались ямочки.

– Можешь звать меня Женей. И пусть мой вид тебя не обманывает, внешность – всего лишь внешность.

Демид усмехнулся – политтехнологи с девушкой не согласились бы.

– Хорошо, Женя. Чего тебе от меня надо?

– Я хочу предложить тебе место сенатора.

Аладьев замер, ему показалось, что он ослышался.

– Чего?

– Конечно, не сразу сенатора, а пока что временно исполняющего обязанности. До выборов. А там уж как себя проявишь.

– Ты кто такая?

– Я представляю тех, кто может изменить твою жизнь к лучшему, – пальчик с накрашенным ногтем небрежно указал на бутылку виски. – К гораздо лучшему.

– И кто эти безымянные благодетели?

– Пусть они пока останутся просто «безымянными благодетелями», – вновь улыбнулась девушка. – Ты же знаешь правила игры, Демид. По правилам всему свое время. Не буду скрывать, эти благодетели преследуют собственные цели, но в твоем лице они увидели хороший потенциал для вложений. Ты ведь очень перспективный, Демид, очень. Сенатор Савельев был слеп, не разглядев очевидного.

Лесть была явной, но от этого не менее приятной. Девушка умела правильно строить разговор – постоянное упоминание его имени, убеждение, что они в одной лодке, выявление общей проблемы. Кто же ты, Женя? Кто за тобой стоит?

– Давай уже ближе к сути, – Демид сложил руки на столе и внимательно уставился на девушку. – Что от меня нужно?

– По сути, ерунда, – на столе, словно само собой, появился выпуклый пластиковый диск размером с крупную пуговицу. – Нужно просто оставить это в кабинете Савельева. Где угодно – на полу, за шкафом, в цветочном горшке.

Диск не выглядел угрожающим, но Демид все же отстранился.

– Что это?

– Имеет значение?

– Ну, я должен знать…

– Чем меньше знаешь, тем чище совесть. Слышал такую поговорку?

Аладьев склонился над столом, потрогал пальцами странную вещицу. Тяжеленькая.

– Можешь зайти к нему сегодня, попрощаться, – предложила Женя деловым тоном. – Охрана тебя не обыскивает, так что никакого риска. Ты когда должен улетать?

– Завтра в полдень.

– Ну вот, пойдешь домой, поспишь.

– А потом?

– А потом твоя жизнь изменится к лучшему, – вновь мягкая улыбка девушки. – Ты же слышал, о чем я тебе сразу сказала. Хочешь стать сенатором?

Аладьев глубоко вздохнул и протяжно выпустил воздух, подняв брови.

То, что ему предлагали, явно незаконно. Все незаконное имеет последствия. С другой стороны, Женя в чем-то права – от него требуют сущую безделицу, все равно, что обронить запонку. Если будет нужно, он под присягой, под полиграфом заявит, что не знал, что именно отнес. И будет чист как перед собой, так перед возможным следствием.

Ну а если это обман, если подстава?

Женя словно услышала мысли Демида.

– Ты ни чем не рискуешь, – она положила свою теплую ладонь ему на руку. – Ты в любой момент можешь сесть на звездолет до кластера Бутерса и улететь к своим посевам и коровкам.

Аладьев даже не удивился, откуда она знает о месте его назначения. Он высвободил руку и откинулся на спинку дивана.

– Смотри, Демид, думай, – девушка взяла сумку, собралась уходить. – И ты, и я знаем, что тебе не место на задворках. Ты способен на большее, ты готов к этому. В этом наши цели совпадают. Так что взвесь все за и против. Я оставлю это здесь.

Женя подтолкнула диск к центру стола.

– Захочешь – сделаешь, что нужно. Не захочешь – можешь выкинуть и улетать в свой Бутерс. Сделай правильный выбор, Демид. И помни – нам можно доверять.

Девушка поднялась и ушла. Аладьев проводил ее взглядом и еще долго смотрел на танцующих в цветном тумане людей.

Ему было неуютно оставаться один на один с собственными мыслями.

16. Юрий Гарин

Взлет корвета Юрий чуть было не пропустил, тренируясь в поте лица. Мягкий толчок и натужный скрип по переборкам – вот и весь старт.

– Легко, – отметил Ярс. – Хороший знак.

Ярс Федоров – тот самый старик, который в первый день вытирал пол в коридоре вместо Конки. На самом деле не старик, ему было не больше пятидесяти лет, но так казалось из-за обветренного, изъеденного морщинами лица, седых волос и мелких, вкрадчивых движений. Ярс никогда не смотрел в глаза, опуская голову, всегда чуть виновато улыбался при разговоре, сутулился и шаркал, припадая на левую ногу. От макушки, вылезая из-под волос у основания шеи, тянулся тонкий кривой шрам. И четки, самые обычные, из косточек какого-то дерева. Если четки не были в руках Федорова, то висели в петельках на его одежде.

Именно его лейтенант назначил инструктором для новичков.

– Наш костюм, – Ярс нажал на кнопку лебедки. – Хороший, хоть и старый.