Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной (издание второе, исправленное)

Внутри проходил гладкий канал диаметром с женский мизинец. Второй обломок выглядел тоже неплохо, но оказался очень уж маленьким, чуть более отрытой ладони.

Григорий сунул короткую трубку в нагрудный карман гимнастёрки и скинул потёртый солдатский бушлат. Затем, зажал выбранную кость в правой руке и лёг на живот. Он вжался в мокрую землю и осторожно направился к мутной зеленоватой воде.

Ползя по-пластунски, солдат бесшумно подтягивался на локтях и коленях. При этом, он старался поменьше качать стебли высокой пожухлой осоки. Всё это время, справа и слева слышались звуки вражеских выстрелов.

Почти не дыша от сильного страха, Григорий медленно двигался к старице. Он с ужасом ждал, что фрицы заметят колебания верхушек травы. Раздастся автоматная очередь, и несколько пуль раскалёнными иглами вопьются в него.

Однако, гитлеровцы так увлеклись добиванием раненных красноармейцев в окопах, что не смотрели в сторону узкой ложбинки. Ведь там были комрады, которые шли по пологому берегу.

Две цепочки фашистов оказались метрах в двадцати от овражка. К этой секунде, парень благополучно добрался до узкой реки. Он осторожно сполз в воду по грудь и хотел оттолкнуться ладонями от близкого дна.

Внезапно, оба запястья ушли в толщу холодного ила. Они погрузились в жидкую грязь до самого локтя, но не достигли твёрдой поверхности. Скорее всего, она находилась не так далеко, на глубине не более метра. Вот только, чтобы упереться в неё, пришлось бы спустить ноги в воду.

Григорий с ужасом понял, что если он будет сильно ворочаться, его сразу заметят фашисты, а в таком положении он начинает тонуть. Закинув голову к небу, солдат набрал полные лёгкие воздуха и только затем попытался, извлечь увязшие руки.

Стоило парню потянуть конечности вверх, как его крепкий торс стал увязать в чёрной тине. Мутная вонючая жидкость сначала, поднялась до подбородка, потом до губ, ноздрей и, наконец, достигла уровня глаз.

К счастью Григория, он всё же вырвался из ужасного плена густой жидкой массы. Парень раскинул руки в разные стороны и распластался на зыбкой поверхности.

Боец вспомнил детство в Самарской губернии. Тогда, вот таким самым образом, он чуть не погиб на речной илистой отмели. Григорий вздохнул и начал двигаться дальше, словно лягушка. Загребая всеми конечностями, он стал осторожно перемещаться вперёд.

Слой мутной воды становился всё толще. Григорий чуть приподнялся над отвратительной грязью, и дело пошло значительно легче. Правда, и дальше он не столько плыл, сколько на животе полз по топкому дну.

Отдалившись от берега на несколько метров, парень почувствовал, что здесь стало глубже. Григорий решил, что теперь, ему можно рвануться к противоположному берегу. Тут он увидел, как слева из камышей выскочил какой-то солдат. Красноармеец бешено заработал конечностями и поплыл быстрыми саженками.

Пехотинец добрался до середины узенькой старицы, когда с низкого берега затрещали винтовки фашистов и «шмайсер». Автоматные пули громко зашлёпали по поверхности ерика.

Дорожка бурунчиков быстро догнала пловца. Кусочки свинца нашли свою цель и погрузились в спину несчастного воина. Раздался сдавленный крик. Голова человека скрылась под мутной водой. Послышалось тихое бульканье, и всё сразу стихло.

Григорий немедленно сдвинулся вправо и скрылся за полосой камыша. Сквозь частокол тонких жёлтых стеблей был виден берег и склон, что поднимался к бывшим советским позициям.

Две группы немецких солдат, неспешно сходились к ложбинке, по которой Григорий сполз к узкой протоке. Боец опустил ноги и ощутил, как они ушли в ил до колен. Сапоги и мокрая форма тянули камнем на дно. Парень пригнулся и до подбородка ушёл в мутную воду.

Он поднял над поверхностью правую кисть и промыл зажатую в кулаке пустотелую кость. Выбеленная солнцем и временем, она ярко белела на фоне поверхности ерика.

Григорий повертел головой и заметил поблизости несколько крупных кувшинок. Они давно отцвели, а небольшие коробочки опустились под воду. Боец оторвал ближний лист, обернул им, словно салфеткой, один край мосла и обвязал его длинным стеблем. Получился лохматый пучок серо-зелёного цвета. Он был совсем незаметен среди прочей растительности.

Другой конец «трубки» парень взял в рот, запрокинул голову к небу и, погрузившись с макушкою в реку, стал спокойно дышать. Этому трюку, он выучился ещё в раннем детстве, когда целыми днями купался на отмелях Волги.

Две группы немцев сошлись возле устья ложбинки. Один из них вынул штык-нож из чехла, что крепился на поясе. Он наклонился к мешку, который бросил Григорий, разрезал тонкие лямки, и вытряхнул всё содержимое прямо на землю.

Носком сапога фриц раскидал кучку убогого солдатского скарба, но не нашёл ничего интересного. Все другие фашисты остановились на берегу. Они достали мятые бумажные пачки эрзац-сигарет и стали дружно дымить.

Сделав пару затяжек, щуплый солдатик в круглых толстых очках вдруг сообщил:

— Я где-то читал, что когда-то, шпионы славян прятались в мутной воде и дышали через камышинку.