Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной (издание второе, исправленное)

Штаб обороны Севастополя старался не подвергать командиров излишнему риску. Поэтому, эвакуация велась лишь в тёмное время. В первую очередь, так поступали для обеспечения максимальной безопасности транспорта. Кроме того, командование совсем не хотело, озлобить восемьдесят тысяч советских солдат, что оставались в окружении врага.

В ходе тайного вывоза войскового начальства, много плавсредств было потоплено. Менее двух тысяч боевых офицеров сумели прорваться к своим, в Закавказье.

В одну из тревожных ночей, пожилой старшина хозяйственной части разбудил своих подчинённых. Он вытащил всех из тесной землянки и отправил к морскому причалу, что находился поблизости.

Измотанный сильной бессонницей, капитан третьего ранга посмотрел на Григория и его сослуживцев и отправил к своему заместителю. Тот выслушал рапорт и включил всех ребят в большую команду. Она состояла из служащих медсанбата и хозяйственных подразделений соседних частей.

Прибывшие парни узнали, в чём состоит их задача, и тут же влились в эвакуационный процесс. Они дружно поплевали на руки и принялись за нелёгкое дело биндюжников, а попросту, грузчиков.

Несмотря на позднее время, изнурительная работа в порту не останавливалась и на короткое время. Люди без передышки таскали носилки с ранеными офицерами и громоздкие, тяжёлые ящики.

Загруженные до верха, посудины тотчас отваливали от причального пирса и уходили в непроглядную тьму. Среди обслуги бродили упорные слухи, что из осаждённого города вывозят всё наиболее ценное. В том числе и дорогие экспонаты музеев.

Григорий подумал о том, что когда бы и с кем, не воевала Россия, каждый противник страны, был в курсе деталей, любой её операции. Какой бы тайной в штабах не окружалась данная акция, всегда находились враги, сидящие на самом верху.

Вот и тогда, фашисты работали с точностью часовых механизмов. Морской порт Севастополя постоянно утюжили дальнобойные пушки фашистов и самолёты их боевой авиации.

Невзирая на летевшие с неба снаряды и бомбы, все пристани напряжённо трудились. Погрузка людей не прекращалась, а корабли с комсоставом уходили от берега один за другим.

Ближе к утру, возле причала оказался очередной водный транспорт. Им оказалось совсем уже старое судно скромных размеров. Меньше чем через час, палуба с трюмом плавсредства были плотно забиты. Внизу находились массивные ящики, а наверху офицеры средних чинов. Многие имели ранения и тихо стонали, лёжа вплотную друг к другу.

Григорий взял под руку молодого старлея, с кровавой повязкой на голове и, вместе с ним, поднялся по сходням. Стараясь не потревожить людей, раненых в недавних боях, парень привёл офицера на нос корабля и помог ему там разместиться. В это время, матросы вдруг устремились к швартовам.

Пока боец пробирался назад, трап уже затащили на борт, а пароходик неспешно отвалил от причала. Пребывая в растерянности, Григорий остановился у ограждения, сваренного из железных прутков. Он посмотрел на полосу грязной портовой воды, что оказалась меж ним и удалявшимся берегом.

Парень не знал, что же ему делать теперь? Прыгать в низкие волны, покрытые плёнкой густого мазута, совсем не хотелось. Потом не отстираешь военную форму, да и сам не отмоешься несколько дней. Ведь с мылом у них возникли большие проблемы.

Меж тем, пароходик медленно полз к широкому выходу из Севастопольской бухты. Остановить его было нельзя. Шансы парня на то, чтобы вернуться назад, таяли с каждой секундой.

Стоящий поблизости, старый матрос повернул поседевшую голову и взглянул на бойца. Он насмешливо хмыкнул и поспешил успокоить Григория:

— Не боись, молодой человек, отдыхать в Закавказье тебя не оставят. — И добродушно добавил: — Следующим рейсом вернёшься назад с подкреплением, так что, и соскучиться не успеешь по городу.

Потоптавшись у борта, Григорий решил, что нужно где-то присесть, как-никак уже много часов на ногах. Спускаться в душный и тёмный, и донельзя запущенный трюм не имелось желания.

Побывав внизу множество раз, парень доподлинно знал, какая тяжёлая там атмосфера. Боец осмотрелся по сторонам, увидел на баке немного свободного места и решил посидеть наверху.

Стараясь не задевать раненых в боях командиров, заполнивших палубу, парень медленно двинулся к намеченной цели. Он осторожно лавировал между носилками и скоро пробрался к острому носу кораблика.

Боец отыскал, никем почему-то незанятый, скромный участок горизонтальной поверхности. Он сел на деревянный настил и с наслаждением вытянул уставшие ноги. Измученные за беспокойную ночь, конечности сильно гудели.

Григорий опёрся спиной на внушительный кнехт с намотанным на него толстым канатом и, не зная, чем можно заняться, начал смотреть по ходу движенья кораблика. Ночь уже подходила к концу. Приближался восход яркого солнца.