Разведчики и шпионы

Наконец, они наткнулись на какое-то странное место: автомобили въезжают в ворота и словно под землю проваливаются. Причем если днем едут машины все больше обшарпанные, непризентабельные, то вечерами – шикарные «мерседесы» и «опели»…

Подобрались разведчики поближе и выяснили, что в подземном бункере, куда и скрывались машины, разместился… публичный дом. Утром туда наведывались солдаты, вечером – офицеры. Наши и накрыли бордель поближе к ночи… Командиру группы дали за операцию орден Красного Знамени, лейтенанту Молодому – Красную Звезду.

Расписался он на рейхстаге и в 1946 году демобилизовался в звании старшего лейтенанта. Вернулся в Москву, поступил в институт. Учился хорошо. Особенно давались языки – немецкий, французский. Английский вообще знал как родной, с американским произношением. Оно и понятно: детство у тетки не прошло даром.

Затем взялся за китайский. Не только выучил его, но и в соавторстве с настоящим китайцем написал учебник китайского.

Вероятно, именно тогда на способного полиглота и обратили внимание люди из советской внешней разведки. Да и с биографией у него было все в порядке: боевой разведчик, имеет награды, член партии с 1942 года. Опять же жениться собирается, так что и на семейном фронте все в порядке.

Работа в Англии

Начиная с 1951 года, Конон Молодый прошел специальную подготовку, а где-то в конце 1953 года вдруг загадочно исчез. Родственникам, друзьям сообщил, что по распределению отправляется в Китай, в отдаленную провинцию. Для молодого специалиста командировка по тем временам даже завидная. Родственники ни о чем не догадывались. Если раз в год выбирался в Москву, все были счастливы. И подарки домашним привозил соответствующие.

На самом же деле Конон Молодый в это время работал в Северной Америке. Легенда была такая. Его «папа» – канадец Лонсдейл – действительно погиб на войне, «мама» – умерла. Их документы, как и метрика сынишки Гордона, имевшиеся у советской разведки, были подлинными. И вот в Канаде появился начинающий бизнесмен Гордон Лонсдейл, он же советский разведчик под псевдонимом «Бен».

Легализовался, получил соответствующие документы. Перебрался в Нью-Йорк, где прошел хорошую стажировку под руководством Рудольфа Абеля, познакомился с Морисом и Леонтиной Коэнами, с которыми затем ему пришлось немало поработать. И отправился в Лондон, чтобы, опять-таки по легенде, получить хорошее образование. А там учеба обходилась гораздо дешевле.

Но по дороге чуть не прокололся. Бывает же так: в парижском аэропорту к нему бросился с объятиями однокашник Жора Маслов. И сильно обиделся, когда Конон Молодый, пять лет с ним проучившийся, не узнал старого друга.

В Англии Молодый взялся опять-таки за изучение китайского языка – на сей раз в Лондонском университете. Начинающему коммерсанту и студенту Гордону Лонсдейлу было уже, как и почти всем его однокурсникам, за 30. Но его возраст никого не смущал. Во-первых, война отодвинула для союзников американцев и англичан сроки учебы. Во-вторых, брались штурмовать китайские иероглифы люди зрелые, имевшие уже по одному, а то и по два диплома. Все они объясняли стремление освоить экзотический тогда для Европы язык одним: страстным желанием сделать хороший бизнес в набиравшей силу громаднейшей стране.

Но Конон избрал китайский еще по одному соображению. В Центре справедливо рассудили, что и американская, и британская разведки перед отправкой в КНР своих офицеров пошлют их в университет, чтобы научить языку страны пребывания. Там, дескать, Конон и сможет их выявить, заведет полезные знакомства.

И в самом деле, в Англии «Бен» завербовал нескольких агентов, добыл немало ценной информации. Получил он также и образцы военной продукции, разработкой которой как раз и занимались немецкие ученые, служившие в годы войны еще Гитлеру. Кстати, отсюда и одна из сюжетных линий «Мертвого сезона».

Успешно шла и коммерческая деятельность «Бена». Игровые автоматы приносили Гордону Лонсдейлу немалые доходы, превратили в независимого человека, сэкономили немало средств Центру.

Да и самому «Бену» не приходилось выдумывать, откуда у него деньги. Удачливый коммерсант Лонсдейл аккуратно отчитывался и перед британской казной, платя налоги, и перед Центром. А потом подсмеивался, говоря, что сделал состояние благодаря политэкономии и учению Карла Маркса.

А из Лондона всю добытую «Беном» и его источниками информацию в советскую столицу передавали скромные владельцы букинистического магазина Крогеры. Они же идеальные связники и радисты советского резидента «Бена», ранее известные ему под фамилией Коэн.

Однажды Лона зачитала Конону только что полученную радиограмму: «Трофим, 53 сантиметра». Конон переспросил: «Что это?» Лона ему: «Дурак, у тебя сын родился, назвали Трофимом, рост – 53 сантиметра».

Молодый на радостях предложил друзьям стать крестными его сына. И когда потом, много лет спустя, все они уже жили в Москве, Трофим с папой и мамой частенько навещал своих крестных родителей.

Годы в тюрьме