Еще в январе — феврале алый стяг Родины поднялся над Луцком, Ровно, Кировоградом, Шепетовкой, Никополем, Кривым Рогом. В марте — апреле советские войска форсировали Южный Буг, Днестр, Прут, Серет. Эти реки не сумели приостановить продвижение наших полков и дивизий. В конце марта был освобожден Николаев, в начале апреля — Одесса. Черноморский флот получил возможность наносить удары по коммуникациям и объектам противника на побережье Румынии и Болгарии.
В результате весеннего наступления Красной Армии на Правобережной Украине фашистам были нанесены огромные потери. Наши войска продвинулись вперед па 250–450 километров. Имелась и еще одна очень важная сторона этого наступления. Именно здесь, на юге, впервые на протяжении около 400 километров была восстановлена Государственная граница СССР. Об этом разведчики знали и раньше, но слова Василия Романовича были встречены дружными аплодисментами.
— Близок день окончательного разгрома фашизма, — сказал он, — Но путь к победе будет нелегким. Врага нужно еще крепко бить, и бить наверняка, насмерть. Раненый зверь вдвое опасней.
— А мы-то когда вперед двинемся? — спросил кто-то.
— А это, товарищи, от вас, разведчиков, зависит, — улыбнулся Василий Романович. — Как все разведаете, все узнаете, так и зашагаем на запад. — И тут же лицо его вновь стало серьезным. Он обвел глазами аудиторию, дожидаясь, когда стихнет одобрительный говорок, вызванный его похвалой в адрес разведчиков. — А пока я полностью присоединяюсь к тому, что было сказано выступавшими. Совершенствуйте свое мастерство, воспитывайте в себе политическую сознательность, смелость, находчивость, большевистскую честность, правдивость. Эти качества — залог победы над врагом.
Я было собрался уже закрывать слет, как вдруг в блиндаже появился генерал-лейтенант Н. Э. Берзарин. Он не мог прийти раньше — был очень занят. И тем не менее Николай Эрастович выбрал время для того, чтобы поговорить с разведчиками.
До чего же он доступный, душевный человек! Сколько раз я видел, как командарм запросто беседовал с солдатами, сержантами, офицерами. Если нужно, потребует по всей строгости. А когда почувствует, что теплое слово окажется сильнее приказа, найдет и его. Да такое, что человек не задумываясь готов пойти на самопожертвование. И все это потому, что командарм хорошо понимал каждого и мы понимали его с полуслова.