Разведка - это не игра. Мемуары советского резидента Кента

Я протягиваю первым руку для прощания с Н.Н. Васильченко. Он отводит взгляд в сторону и правую руку кладет во внутренний карман пиджака.

С явно смущенным видом Николай Николаевич протягивает мне полученную из Москвы и уже расшифрованную телеграмму, в которой сообщается, что в соответствии с принятым решением мне надлежит вернуться в Испанию для обеспечения успешного перехода через франко-испанскую границу группы наших летчиков, находящихся в Париже. (Это задание, несмотря на его сложность, было мною полностью выполнено.)

Несколько успокоившись полученным разъяснениям, я все же был взволнован уже по другой причине. Все мои вещи находились на теплоходе уже сутки. При мне был небольшой несессер, в котором были только моя пижама, бритва, зубная щетка и зубная паста! На мне был надет хороший гражданский костюм. Как же я буду опять жить в Испании?

Я не успел еще задать вопрос, как Николай Николаевич разъяснил мне, что вещи мои будут доставлены ответственными лицами на таможню в Москву и будут храниться до моего прибытия. Для того чтобы я мог приобрести нужные мне вещи... Смеясь, он вручил мне конверт с долларами.

Вернувшись в Испанию, я некоторое время находился при штабе главного советника в Барселоне, а затем по моей личной просьбе был направлен на фронт для участия в предстоящих боях по защите от мятежников и их итало-германских союзников столицы Каталонии Барселоны.

Находясь на фронте под Барселоной, я познакомился с генералами Франсиско Галаном и Энрике Листером. С Энрике Листером мы иногда встречались уже после Второй мировой войны в Советском Союзе. Участь Франсиско Галана мне неизвестна.

Дни, проведенные на подступах к Барселоне, тоже запомнились надолго. Там мне пришлось сотрудничать с советником Дмитриевым. Я уже полностью втянулся в новую жизнь, и обстоятельства заставляли забыть о возвращении на Родину. Надо было дождаться исхода битвы по обороне Барселоны. Признаюсь, на фронте я чувствовал себя несколько более уверенно, чем в начале моей службы на республиканском флоте.

Осенью 1938 г. я вернулся в Москву. Вскоре узнал, что 14 ноября 1938 г. по просьбе испанского командования Ивану Алексеевичу Бурмистрову, награжденному в январе 1937 г. орденом Красного Знамени, Указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза за успешный прорыв на подводной лодке через Гибралтарский пролив. Он был первым моряком Военно-морского флота СССР, удостоенным этого звания. 22 февраля 1939 г. этого высокого звания был удостоен Николай Павлович Египко.

В сборнике «Солидарность народов с Испанской Республикой» (М.: Наука, 1972. С. 253) приятно было прочитать о нашем переходе через Гибралтар: «И.А. Бурмистров и Н.П. Египко прославились труднейшим походом своих подводных лодок из Франции, где они находились на ремонте, вдоль Атлантического побережья Пиренейского полуострова через Гибралтарский пролив в Картахену, то есть по маршруту, почти на всем протяжении контролируемому фашистами».

Еще до Великой Отечественной войны мы встречались в Москве и Ленинграде с Иваном Алексеевичем. Я был счастлив познакомить его с моими родителями. О наших встречах в Советском Союзе я расскажу далее.

Сейчас только хочу отметить, что после возвращения на Черное море Иван Алексеевич был назначен командиром 1-й бригады подводных лодок. Перед началом Великой Отечественной войны его направили в г. Николаев для проведения испытаний и усовершенствования наших подводных лодок. После начала фашистской агрессии И.А. Бурмистров из Николаева прибыл в Севастополь. Он принимал участие в Керченско-Феодосийской операции, исполнял обязанности старшего морского начальника городов и портов Ялты, Феодосии и Геленджика.

После окончания командного факультета Военно-морской академии продолжал службу на Балтике командиром соединения подводных лодок. В связи с ухудшившимся состоянием здоровья по личной просьбе был направлен в Высшее военно-морское училище им. В.М. Фрунзе на должность старшего преподавателя тактики флота.

В 1950 г. капитан 1-го ранга Герой Советского Союза И. А. Бурмистров по состоянию здоровья вышел в отставку. Вернувшись в родной Ставрополь, стал директором кожевенного завода, на котором начинал свою трудовую деятельность. Был избран депутатом городского Совета.

28 августа 1962 г. после перенесенной операции в НИИ г. Ростова на Дону Иван Алексеевич скончался от заражения крови. Его хоронило буквально все население Ставрополя.

Сейчас Евдокия Степановна, вдова Ивана Алексеевича, и их сын с женой проживают в Ставрополе на улице Бурмистрова. И.А. Бурмистров является почетным гражданином Ставрополя.

В феврале 1988 г. был спущен на верфи в Штральумунде (ГДР) супертраулер «Иван Бурмистров», ставший флагманом «Керчьрыбпрома».