Разведка и шпионаж. Вехи тайной войны

Несмотря на недолгое знакомство, Присцилла сохранила к Ханссену самые нежные чувства. «Это был самый милый человек на Земле, — считает она. — Тогда я не переставала всё время думать, что это мой личный ангел-хранитель спустился ко мне с розового облака». Когда она узнала об аресте Ханссена, то сказала: «Я в шоке. Этот человек не был похож на того, кто мог бы сделать что-то неправильное».

К моменту развала Советского Союза Ханссен был близок к тому же психологическому состоянию, что и Майкл Соутер. Об этом свидетельствует его письмо в Москву такого содержания: «Я на грани. Я фактически жертвую собой ради вас, а в ответ получаю лишь молчание. Простое “спасибо” от вас было бы для меня дороже любых денег».

Ханссен одним из первых стал использовать хакерские программы. В 1993 году он взломал компьютер агента ФБР Рэя Мислока (Ray Mislock), распечатал из него секретный документ и отнёс его Мислоку со словами: You didn’t believe me that the system was insecure («А ты не верил, что система ненадёжная»). В результате начальство начало расследование, но в конце концов согласилось с объяснением Ханссена, что он просто хотел продемонстрировать недостатки системы компьютерной безопасности ФБР. Но Мислок считал, что Ханссен вошёл в его компьютер, чтобы узнать, ведётся ли против него расследование в шпионаже, и придумал историю с документом для прикрытия своей уловки.

18 декабря 1996 года в Академии ФБР в Квантико по обвинению в шпионаже в пользу СССР и России был арестован специальный агент ФБР Эрл Эдвин Питтс (Earl Edwin Pitts), 1953 года рождения, прослуживший в ФБР тринадцать лет и последнее время отвечавший за «русское» направление в нью-йоркском отделении.

Родившись в семье фермеров в местечке Урбана (Urbana), штат Миссури, Питтс увлекался расследованием уголовных преступлений и после окончания школы поступил на юридический факультет местного университета. В 1983 году он был принят на работу в ФБР и начал службу в отделении ФБР в Миссури. В 1985 году Питтса перевели в нью-йоркское отделение ФБР и направили в «группу 19», которая занималась выявлением сотрудников КГБ и ГРУ среди работников консульства СССР в Нью-Йорке и советской миссии при ООН. В июне 1987 года он послал Роллану Георгиевичу Джейкия, старшему советнику постоянного представителя СССР при ООН, письмо с предложением о встрече, в которое вложил страницу из телефонного справочника ФБР. На встречу Джейкия привёл Александра Карпова, сотрудника линии «КР» (внешняя контрразведка) нью-йоркской резидентуры КГБ. Питтс передал Карпову список сотрудников советских учреждений в Нью-Йорке, подозреваемых в шпионаже, с указанием их известных или предполагаемых должностей в советской разведке, и обговорил порядок дальнейшей связи и условия оплаты своих услуг советской разведке. Через Питтса в нью-йоркской резидентуре точно знали, за кем из сотрудников установлено наблюдение, к кому из советских разведчиков готовятся вербовочные подходы, какие разрабатываются операции против советских нелегалов, и многое другое. В конце 1990 года Питтса перевели в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне, где он приступил к работе в уголовном секторе архивного отдела. Его сотрудничество с советской, а затем российской внешней разведкой продолжалось до осени 1992 года. В течение этого периода он девять раз приезжал в Нью-Йорк, где встречался с Карповым и передавал ему материалы о процессах над членами компартии США. Связь Питтса с российской разведкой прекратилась в октябре 1992 года из соображений безопасности, поскольку к этому времени Джейкия стал невозвращенцем.

По данным Колпакиди, именно Джейкия выдал Питтса, чтобы заслужить право на грин-карту. Однако американские источники указывают на Карпова: his KGB handler, Alexsandr Karpov, defected to the United States and named Pitts as a Soviet mole in the FBI («его куратор из КГБ Александр Карпов бежал в Соединенные Штаты и назвал Питтса советским “кротом” в ФБР»). В 1995 году коллеги Питтса, выдававшие себя за российских разведчиков, предложили ему возобновить сотрудничество, прерваннное в 1992 году. Питтс согласился и в ходе 22 тайниковых операций передал сотруднику ФБР, действовавшему под видом его нового российского куратора, множество секретных документов.