Разведка. «Нелегалы» наоборот

Сами мы вспомним еще раз два наиболее очевидных примера: именно из Коминтерна в военную разведку пришли и Рихард Зорге, и Леопольд Треппер. Кстати, последний в своих воспоминаниях сам обращается к теме, скажем так, единства и различий между разведками НКВД, РККА и ИККИ: «Параллельно этому Коминтерн располагал своей собственной разведкой, имевшей по одной радиостанции в каждой стране. Национальные секции сводили воедино поступавшую политическую и экономическую информацию. Главный смысл такой организации состоял в том, что в течение долгого времени СССР не поддерживал дипломатических отношений с другими странами. И поскольку хорошо известно, что разного рода информация чаще всего идет по дипломатическим каналам, то легко понять, что в условиях Советского Союза местные секции Коминтерна в какой-то мере восполняли этот недостаток»[92].

Почему, тем не менее, в Москве всё-таки из раза в раз ставили вопрос о том, чтобы не смешивать работу разведки и Коминтерна? Историки СВР обращают внимание на документ, подготовленный в адрес ИККИ руководителем РУ РККА Яном Берзиным:

«Сов. секретно

ИККИ, тов. Пятницкому

В адрес «Международного сектора Комиссии связи Тверской кавшколы» шведским коммунистом Линдссон, членом «Рабочего союза эсперантистов», прислано письмо, в котором он сообщает по своей инициативе дислокацию частей шведской армии и т. п. сведения разведывательного характера.

Считая совершенно недопустимой подобного рода переписку во избежание обвинений в шпионаже, прошу дать соответствующие указания «Международной организации рабочих-эсперантистов», а также другим аналогичным организациям избегать в переписке вопросов организации Красной Армии и иностранных буржуазных армий.

С коммунистическим приветом, Берзин

21 июля 1927 года № 040061/СС»[93].

Про довоенный период Н.С. Лебедева и М.М. Наринский ставят вопрос одновременно и весьма определённо, и довольно осторожно: «Все разведки – Коминтерна, Генштаба, НКВД, Военно-морского флота, НКИД и некоторых других ведомств – хотя и оказывали друг другу услуги, проводили свои операции независимо друг от друга»[94].

Например, по утверждению Лебедевой и Наринского, ни Димитров, ни Фитин ничего не знали о работе на РУ РККА Рихарда Зорге[95]. Допустим. Но вернёмся к мысли о том, что разведслужбы СССР и ИККИ оказывали друг другу «услуги». Какие?

Приведем в пример документ, который приводится в «Истории российской внешней разведки»:

«ИККИ, тов. Пятницкому.

ИНО ГПУ необходимо отправить за границу одного своего работника, для чего требуется снабдить этого товарища заграничными документами. Фамилия, на которую будет выдан паспорт, – безразлична, но необходимо, чтобы паспорт подходил по возрасту сотрудника (35 лет)…

Нач. ИНО ОГПУ

Трисслер

11 июля 1924 года»[96].

Это – в центральном аппарате. А «на выезде»…

Историки СВР отмечают, как, имея источники в британских спецслужбах, внешняя разведка СССР информировала английских коммунистов и о других грозящих им опасностях:

«Фитин – Димитрову. Совершенно секретно. Только лично.

Согласно полученным нами вполне достоверным данным, английская контрразведка установила микрофоны в помещениях, принадлежавших КП Англии»[97].

Но вернемся к тому, что разведка СССР получала от сотрудничества с разведкой Коминтерна. Колпакиди и Прохоров приводят такую реплику начальника советской разведки Берзина на одном из совещаний 1925 г.: «Товарищ Берзин указывал, что невозможно обойтись без квартир и адресов местных товарищей»[98].

Чем еще был силён Коминтерн в глазах спецслужб? Перейдем наконец к организационной стороне вопроса.