Разведка. «Нелегалы» наоборот

Визуальное сопоставление признаков внешности лиц, изображённых на копиях фотоснимков № 2 (иллюстрации 8, 10), № 3 (иллюстрации 9, 11). Примечание: стрелками и одноимёнными цифрами красного цвета обозначены совпадающие признаки, синего – различающиеся.

Таким образом, проведенным исследованием установлено, что выявленные в ходе исследования объектов совпадающие признаки внешности в большинстве своем являются групповыми, а необъяснимых различий не обнаружено, что позволяет прийти к выводу о вероятном сходстве сравниваемых лиц. Большего количества признаков выявить не представилось возможным по причинам различающихся ракурсов и низкого качества изображений.

Вывод экспертов МВД России одновременно и тот, что нам нужен, и всё-таки весьма осторожный: «На основании изложенного можно сделать вывод о том, что на снимках под № 1 и № 2 и на снимке под № 3 изображено, вероятно, одно и то же лицо».

Итак, лишь «вероятно»…

Впервые полностью

Конечно, наше исследование вопроса о том, являлись ли «Фролова» и Фромон одной и той же девушкой, можно было продолжить до бесконечности: например, в фонде Мориса Тореза хранится её локон[462].

Локон Франсин Фромон

Но мы не будем этого делать, потому что уже после того, как получили ответ из лаборатории МВД России, завершили и сравнение тех свидетельств и документов, которые окончательно ставят точки над “i”.

Во-первых, улица имени Франсин Фромон появилась не где-нибудь, а в парижском пригороде Лила. Между тем в сентябре 1944 г. его первым после освобождения мэром был тот самый Дениэль Жорж, «Данилов». Ему ли было не знать, кем была «Фролова»?

Во-вторых, и по-настоящему важными оказались записи из дневника генсека ИККИ Георгия Димитрова. До сих пор в западных публикациях не было всего массива. Здесь – весь. Итак:

Впервые начальник советской разведки Павел Фитин появляется у Димитрова 20 августа 1941 г.[463]

9 октября 1941 г. Димитров принимает будущих «Родионова» и «Данилова». Об этом известно из французских источников[464], но это подтверждается записью в дневнике Димитрова за следующий день, 10 октября:

«10.10.42

– Совещание с французами. – Решили отправить во Фр[анцию]. Раймонд, Дениел и Фромонт»[465] – так в тексте (Авт.)

Через три дня:

«13.10.1941. Фитин у меня. Договорились об отправке через Лондон во Францию франц[узской]. тройки»[466].

И финальная запись на эту тему из того же дневника от 31 октября 1941 г.:

«Гюйо и Фромонд уезжают по линии Фитина в Лондон для нелегальной переброски во Францию. Дал им соответствующие указания. Также 6000 фр[анцузских] фр[анков]. и 1050 амер[иканских] долларов»[467].

И пусть указанные в дневнике Димитрова суммы в иностранной валюте отличаются от той, о которых мы читали в документах УСО. Сами по себе имена совпадают. Это были – они. В том числе – Фромон-«Фролова».

Маленькое чудо?

В действительности то, что эта группа французов всё-таки была переправлена во Францию, – чудо. Мы же помним, как ещё в декабре 1941 г. в переписке между SOE, МИ-6 и Форин-офисом возник такой сюжет: «де Голлю не нравится идея заброски во Францию агентов НКВД»[468]. До этого в допуске советских агентов на территорию своих стран отказали власти Швейцарии и правительства в изгнании Югославии и Испании[469].

Но в случае с отправкой во Францию этой советской опергруппы в SOE всё-таки решились. Иначе русские могли «полностью потерять веру в честность наших намерений»[470]. Дальше было сложнее.

P.S. От СВР

Из официального ответа СВР на запрос ВГТРК по «французской тройке»: «Данных, свидетельствующих о принадлежности данных лиц к агентурному аппарату НКВД, в нашем распоряжении не имеется».

То есть? Получается, в данном случае Коминтерн воспользовался услугами НКВД лишь как «агента по логистике»?

Глава V Операция «Кофе». Между молотом и наковальней

Мы готовы были себя заковать в цепи ради освобождения пролетариата. Разве мы задумывались над своим собственным счастьем? […]

Леопольд Треппер [471]