Разведка Судоплатова. Зафронтовая диверсионная работа НКВД-НКГБ в 1941-1945 гг.

Подчеркнем, что самоотверженная подпольная борьба в условиях крайне неблагоприятного для советской стороны развития событий на первом этапе войны была бы невозможна без преданности своей Родине и высоких морально-политических качеств сотрудников спецслужб, их негласных помощников из числа граждан. Красноречив в этой связи вывод сотрудников румынской разведки (Специальной службы информации) из отчета о положенни на отданной Гитлером Румынии юго-западной части территории Украины с центром в Одессе (Транснистрии) в августе 1941 – феврале 1944 гг. Как вынуждены были признать оккупанты, советская власть «сформировала необходимый человеческий материал, проникнутый коммунистической идеологией, готовый всегда и везде выполнить директивы руководства СССР… вся советская территория заселена населением с полностью измененным способом мышления, измененным под влиянием более чем 20-летнего господства коммунистической иделогии»[652].

Не случайно те же румынские оккупанты прибегали к мерам информационно-психологического противоборства. В частности, при университете в оккупированной Одессе в мае 1942 г. создали «Институт антикоммунистических исследований и пропаганды» (к нему присоединилась и группа «перекрасившихся» местных научно-педагогических кадров), под маркою которого велась спецпропаганда. Представители режима диктатора И. Антонеску, который широко практиковал террор против гражданского населения, демагогически провозгласили среди задач Института «возвращение в сознание людей великих истин – веры, настоящей свободы и других высоких идеалов человечества»[653].

Об установках руководства НКВД относительно организации сопротивления на оставляемых под натиском агрессоров землях дает представление директива Л. Берии начальнику УНКВД по Днепропетровской области Суркову от 16 сентября 1941 г. Нарком преписывал заблаговременно начать подготовку истребительных батальонов (к 19 июля в УССР сформировали 533 таких отряда с 105 252 бойцами) к партизанско-диверсионной деятельности на коммуникациях с целью препятствовать продвижению противника на восток. Ставилась задача с привлечением оперативного состава насаждать диверсионные группы на железнодорожных станциях и по две на населенный пункт, создавать диверсионные группы на аэродромах, топливных базах, электростанциях, на предприятиях. Рекомендовалось в областных центрах создавать резидентуры под руководством опытных оперработников, закладывать скрытые базы вооружения, взрывчатки, продовольствия, открывать курсы для подготовки диверсантов[654].

В конце августа 1941 г. руководство Особой группы НКВД и командование ОМСБОН приступили к формированию оперативных групп и отрядов (3–20 человек) для разведывательно-диверсионной работы в тылу противника. Командирами групп назначали кадровых сотрудников НКВД, пограничных войск, заместителями командиров по разведке подбирали лиц, имевших опыт оперативной работы[655]. Экстремальные условия начала войны, отсутствие подготовленных сотрудников и агентуры, материально-технической базы обусловили высокие потери и крайне ограниченную результативность мероприятий зафронтовой разведывательно-диверсионной деятельности на начальном этапе противоборства.

Негативно сказывался параллелизм в формировании подполья и зафронтовых групп. Подобную работу одновременно вели НКВД, армейская разведка, 8-е отделы армейских политорганов, партийные и комсомольские органы. В частности, 30 июня 1941 г. была создана Оперативная группа ЦК КП(б)У по организации партизанского движения во главе с секретарем ЦК по кадрам М. Спиваком. Однако, отмечают специалисты, ей так и не удалось наладить эффективное взаимодействие с органами НКВД, Военными советами фронтов. С 1 ноября 1941 г. группа работала при Военном совете Юго-Западного фронта, будучи частично доукомплектована сотрудниками НКВД. Только к апрелю 1942 г. ЦК КП(б)У решился полностью передать текущее управление боевой деятельностью партизан 4-му Управлению НКВД УССР[656].

Красноречивая оценка состояния этого участка деятельности НКВД-НКГБ содержалась в указаниях региональным органам НКВД первого заместителя главы НКВД СССР В. Меркулова от 22 июля 1941 г. № 252. Отмечалось, что партизанские отряды и диверсионно-разведывательные группы (ДРГ) создавались наспех, «буквально за несколько часов из лиц, которые друг друга не знают», не умеют обращаться с оружием и диверсионной техникой. Участники ДРГ не получают доходчивого инструктажа, проводников по местности, компасов и карт (!). Ощущался острый дефицит одежды и продуктов, большинство групп «в лучшем случае разваливаются, не доходя до линии фронта, а в худшем попадают в руки противника и расстреливаются»[657].