Разведотряд

— Откуда стреляли, заметил? — спросил Бакаров.

— Судя по тому, что у скотника больше ран по левой стороне, то как раз с холма и били.

— Черт! Командира тоже обстреляли.

— Если «духов» трое, то один наверняка засел на чердаке коровника.

— Штеба, обстреляй холм, я ударю по чердаку, — приказал Бакаров. — Затем бросок вперед ближе к кустам.

— Понял!

— Пошли!

Бойцы подошли и, обстреляв холм с чердака, бросились вперед. От холма вновь прогремела очередь. Штеба вскрикнул и упал на землю.

— Что с тобой? — крикнул Бакаров, дав ответную очередь по холму.

— Ноги! Ноги перебили, суки!

— Используй аптечку! — крикнул Бакаров, увидев кровь на обеих штанинах брюк Штебы.

— Ты, Паша, давай к холму, я отсюда прикрою. Главное, сбить «духа» с высоты. Краб с Тарасом прорвутся на «УАЗе». С той стороны стрельба прекратилась. Спеши!

— Держись, Сеня! Я вернусь за тобой.

Бакаров ушел в кусты и начал сближаться с холмом. Штеба короткими очередями стрелял то в сторону коровника, то навозной кучи. Старший лейтенант вышел на рубеж, отстающий от холма метров на двадцать. Теперь можно применить гранаты. Он потянулся к поясу, чтобы достать наступательную «РГД-5», но рядом раздался хлопок, и тут же сеть накрыла офицера. Павел не успел вытащить гранату. Он пытался достать нож, но сеть-паутина крепко сковала руки.

— Твою мать! — крикнул старлей. — Семен! Я в ловушке! — И получил сильный удар по затылку, от которого потерял сознание.

Асигов подошел к плененному офицеру:

— Попалась птичка. Ничего, тебе повезло, скоро вернешься к своим.

Он отдал приказ двум боевикам освободить старшего лейтенанта из сети, привести в чувство, связать и доставить на ферму. Затем прошел к лежащему у тропы прапорщику.

Тот, как ни в чем не бывало, вскочил на ноги.

— Осторожней, — сказал Асигов, — смотри, чтобы краска не попала на землю. Русские здесь наверняка все перероют, и нельзя допустить, чтобы они просчитали подставу.

— Ты, Мусса, не знаешь Губаря. Он начнет расследование внутри отряда, потому как понятно, что на ферме была подготовлена засада и что вы знали о том, какие силы будут привлечены к проверке фермы. Следовательно, он в конце концов выйдет на помощника дежурного — Соева. Командир группы отдавал приказ на сбор из дежурного помещения. Сам дежурный в это время спал, значит, под подозрение попадает Соев.

— Что ты предлагаешь?

— Сержант живет на базе, но в свободное время по вечерам ездит в станицу. Там у него баба — местная учительница, у которой бывший муж, несмотря на развод, продолжает преследовать неверную супругу. Я слышал, он сильно пьет. Не будет ничего странного, если этот муж по пьянке и в горячке всадит новому ухажеру нож в сердце. Обычная, в принципе, история.

— Значит, Соева надо убрать?

— И сегодня же. После наряда он обязательно поедет в станицу.

— Я тебя услышал, доложу Тагаеву. Думаю, что вопрос по Соеву будет решен. У нас есть кому в станице сыграть роль брошенного женой мужика. А сейчас идем к ферме.

Штеба закатал штаны, чтобы краска, имитировавшая кровь, не попала на тропу, и двинулся к коровникам.

Асигов вызвал по сотовому телефону Тагаева:

— Сарак! У нас все!

— Сработали, как надо, я видел. Давайте к ферме.

Переговорив с Муссой, Тагаев набрал номер:

— Малик?

— Да, Сарак?!

— Подгоняй машину. У тебя не более пяти минут.

— Уже еду.

В 12.35 «ГАЗ-66» с тентом подобрал боевиков и пленников — Штебу связали так же, как и Бакарова, — и, обходя многочисленные овраги и балки, пошел к шоссе. В 13.05 он свернул с асфальта на грунтовую дорогу, уходящую в горное ущелье, а спустя еще полчаса въехал в брошенный аул Боксар, в тридцати восьми километрах от хутора Калач, где в это время Степан Гулеба пытался связаться с отделом внутренних дел станицы Горская.

Вызов проходил, но тут же срывался. Хуторяне спрятались в домах, и только Дунина находилась рядом:

— Ну, что ты, Степан, не можешь дозвониться?

— Да черт его знает, что с этой связью. То нормально работает, то хрен дозвонишься.

— Звони по сотовому.

— Черт, о нем я и не подумал.

Хозяин фермы достал телефон, дрожащим пальцем набрал номер.

— Дежурный по ОВД лейтенант Кислов.

— Это Степан Гулеба, с хутора Калач.

— Очень приятно. И что у вас произошло?

— Вы не в курсе, что у нас были замечены вооруженные люди и утром на хутор приехала группа спецназа?

— Так, подождите, Калач. Да, действительно, к вам выехали спецы. И что?

— А то, что на старой ферме только что закончился настоящий бой!

— Что? Бой?

— У тебя, лейтенант, со слухом плохо?

— Какой бой?

— А я знаю? Только стреляли сильно.

— Что сейчас у вас?

— Сейчас тишина. На старой ферме никого не видно. Хотя нет, к ней подошел грузовик.

— Где же спецназовцы?

— А ты приезжай сюда и посмотри. Нет спецназовцев, никого нет, только «УАЗ» их стоит в кювете, в нем водитель, но он не шевелится.

— Я понял вас. Ожидайте, к вам подъедут.

— Давайте быстрее, а то у нас народ по хатам забился, боится.

— Все, отбой!

Дежурный по ОВД переключился на начальника:

— Товарищ майор, только что из хутора Калач звонил Степан Гулеба.

— И что?