Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец»

Парень сразу же начал искать «подходы» к своему взводному, чтобы продвинуться «по служебной лестнице», и немало преуспел в этом занятии – осенью 83-го, когда ему оставалось прослужить еще полгода, он уже был «старшим сержантом» в должности старшины роты... И он «планировал» уехать на свой «дембель» в звании «старшины» – того максимума, который был возможен для «срочника»... Так в конце концов и произошло...

И была у него, кроме снобизма, еще одна очень нехорошая черта – он от всей души считал, что если ему пришлось тяжело в свое время, то точно так же должно быть тяжело и всем остальным, кто призвался в армию уже после него... Был и жестокий мордобой, и неоправданные наказания, и жесточайшая «дедовщина»... За что и получил он свой позывной – Ерш... Правда, трусом Эммануил не был – это точно! Свою медаль «За отвагу» он заработал честно, в «боевом выходе». Да только... «Идти с этим сержантом в разведку» никто не хотел...

Столкнулся с ним Индеец «нос к носу» тогда, когда комбат после госпиталя уехал в Союз, а ему, Артуру, доверили перед «дембелем» провести для новобранцев «Курс молодого бойца».

Столкнулся потому, что Ерш, старшина роты, занимался «хозяйственной деятельностью» и весь этот «молодняк» напрямую зависел от него. Какое будет у них обмундирование, обувь и оружие, как часто и качественно они будут ходить в баню и как сытно есть – все это зависело от «старшины».

А тот решил показать им, молодым и необстрелянным, все трудности и лишения воинской службы.

Вот и схлестнулись они с Индейцем как-то после отбоя в каптерке:

– Слушай, Ерш! Хорош молодых гонять! Ты же из них уже все жилы вытащил!

– А тебе-то что?

– Да ведь жаль пацанят! Они и так с перепугу, что в Афган попали, как пришибленные ходят, а тут ты еще...

– Слушай-ка, Артурчик! – усмехнулся Эммануил. – Твое дело – научить их воевать? Вот и учи! А все остальное мое!.. Ты через месяц домой поедешь, а мне тут с ними еще полгода по горам скакать! Я свою жопу за просто так под «духовские» пули подставлять не собираюсь! Эти «салабоны» должны знать, кто здесь командир!

– Заканчивай, Ерш! Ты же им морды бьешь да по нарядам гноишь... Себя вспомни! Неужели тебе приятно было?!!

– Вот именно потому, что я все помню! – «Старшина» смотрел на Индейца горящим, бешеным взглядом. – Меня-то как гноили! А ты, «замок», за меня тогда что-то не особо вступался! Что, москвичей не любишь?!! А теперь нашел парочку земляков из своего захолустного Воронежа и решил под свое крыло прибрать?!! Фуй ты угадал! Мне с ними еще полгода париться, и тебя здесь уже не будет!

– Эх ты! – вздохнул тогда Артур, понимая, что ничем не сможет помочь новобранцам. – Земляки мои здесь совсем ни при чем... А москвичей я не люблю... Да нет! Почему же? Все люди!.. Только попадется такой вот, «в семье не без урода», и всем остальным от него плохо – про всех думают, что они такие же!

– Это я урод? – взорвался «старшина». – Ну ладно!.. Я их за эти твои слова, товарищ «дембель Советской армии», теперь вообще по нарядам сгною, на хрен!.. Они теперь за тебя все говно сожрут!

Индеец посмотрел с сожалением на этого горе-вояку и пошел восвояси... И уже на пороге каптерки сказал с горечью в голосе:

– Ну и сволочь же ты, Ерш! Большая, огромная сволочь!

...Пришло время, и Индеец вернулся в Союз, сменив форму сержанта ВДВ на гражданский костюм... Да и забыл про «бешеного» старшину Ершова...

Попил водочки с друзьями-одноклассниками, погулял месяц-другой на «гражданке» и затосковал.

«Сопьюсь совсем я на этом «дембеле»!.. – думал он тогда. – А чем заняться – не знаю! Профессии-то нет!.. Эх! Лучше бы я на «сверхсрочную» остался или написал рапорт в «учебку» на прапорщика!.. На «гражданке» мне совсем делать нечего».

Эти его мучения закончились в декабре.

– Слушай, сынок... – как-то мать Артура подсела к нему на кровать поздним вечером. – Что думаешь дальше-то делать?

– Не знаю, ма...

– Ну, то, что на завод не пойдешь, – это понятно... Тут вот дед наш идею подбросил...

– Какую идею? – Индеец внимательно посмотрел на свою постаревшую мать.

– Ты же в Москве учился...

– И что с того, ма?

– Ну, город-то знаешь?

– Знаю, конечно! За два года изучил маленько...

– А не поехал бы ты к Василию, а?

– К Ваське? – и вот тут Артур задумался.

Его двоюродный брат по отцовской линии Василий Сабиров тоже служил когда-то в Десантных войсках свою «срочную» службу, но уволился на «гражданку» весной 79-го года... В Москву они тем летом поехали вместе: Артур – поступать в Суворовское училище, а Василий – устраиваться на работу... В милицию...

Все два года, пока Артур учился, у него был в этом большом и чужом, в общем-то, городе, один-единственный родной человек – старший сержант милиции Василий Сабиров...

Парень служил в ПМГ... Не самая легкая и довольно опасная служба, но Василий, очень жизнерадостный от природы, только щурил свои раскосые киргизские глаза и улыбался, приговаривая:

– Учись, брательник! Учись и становись офицером! А пока ты будешь этим заниматься, я буду твой покой охранять.

...Артур тогда сел на кровати и посмотрел на свою мать: